— Шкура кривого дьявола! На наших, конечно, — заорал Бассо. — Ты, кажется, с ума сошел!

— Вот ты иди посмотри, что наделал этот пес бедуин.

— Рибо, ты меня пугаешь?

— Я тебе говорю: посмотри на наших лошадей.

Сержант колебался, испуганный словами, предвещавшими какое-то большое несчастье, потом бросился к животным.

Целый поток самых ужасных ругательств раздался среди ночи. Бассо рвал на себе волосы.

— Ах, мошенник! — кричал он, нанося себе удары кулаком по голове. — Убил у нас трех лошадей! Каторжный! А я еще доверял ему! Все, что ли, в заговоре? Кабилы, и сенусси, и бедуины — все покровительствуют этому венгерскому псу! А награда исчезает из глаз! Будь ты проклят, хромой черт и все хвосты твои!

— Я ведь предупреждал тебя, что опасно доверяться этим разбойникам, — сказал Рибо.

— Не мог я думать, что они уж до такой степени мошенники…

— А теперь, что нам делать теперь?

— Меня спрашиваешь? Шкура хромого дьявола! Я хочу догнать аль-Мадара и убедиться собственными глазами, с ним ли граф и тосканец.

— Как же мы догоним его без трех лошадей?

— Рано или поздно, а мы доберемся до этого аль-Мадара!

— Где мы найдем его?

— Мы поедем вдоль подошвы Атласа.

— Как хочешь.

— Ты сомневаешься?

— Я думаю, приятель, что они все время надувают нас.

— Дело кончится тем, что я застрелю как собаку милого аль-Мадара, если он одурачил меня. У меня есть разрешение, а бедуином меньше или больше, это не важно. Ну, ребята, убирайте палатки и садитесь по двое на самых крепких лошадей. Едем!