Уинслоу нежно отстранил Молли и встал с кровати, надевая халат.

— Не уходи, я боюсь! — попыталась остановить его Молли.

Уинслоу надел брюки, рубашку и, наклонившись над Молли, поцеловал ее в лоб.

— Не беспокойся, моя любовь, все будет хорошо. Я только узнаю, в чем дело.

Уинслоу вышел из спальни, а Молли, набросив его халат, побежала вслед.

— Что случилось? — спросила она вошедших с кислыми лицами двух мужчин.

— Этой ночью взорвали плотину на реке у Фолсома, — ответил Билл Макдональд. — Три года работы пошли к чертям!

Чтобы она не видела выражение его лица, Уинслоу повернулся к Молли спиной. Его плечи чуть вздрагивали, выдавая сильное волнение.

— Уинслоу!

— Все кончено. Они выиграли.

— С помощью убийств, подкупа и других преступлений, — подтвердил шериф. — Они заплатили еще пятьдесят долларов, чтобы выиграть восемь миллионов, проклятые ублюдки!

— Слава Богу, хоть на этот раз никто не ранен и не убит, — сказал Билл, отвечая на немой вопрос Форчуна.

Шериф с Макдональдом просидели у них около часа, рассказывая подробности о случившемся.

— Я знаю, что уже ничего нельзя исправить, но я должен увидеть все собственными глазами, — подвел итог разговору Уинслоу.

Когда все ушли, он обнял Молли и шепнул ей на ухо:

— Я очень скоро вернусь!

Она с грустью посмотрела ему в глаза.

— Поверь, мне так жаль…

— А мне — нет! Я рад, что все кончилось. Роквеллы получат, наконец, деньги, которые они так жаждали у меня украсть. А я выиграл значительно больше — у меня есть ты, любимая. У нас есть надежды, немного денег и грандиозные планы. Все у нас будет отлично!

— Я люблю тебя, — Молли уткнулась ему в грудь лицом, чтобы он не увидел ее слезы.