– Одну секунду, пожалуйста.

Она сняла трубку телефона:

– Доктор Гланц? Мистер Логвин вас спрашивает.

Выслушав ответ, она снова продемонстрировала улыбку:

– Проходите. Третий этаж, направо.

– Спасибо.

Стэн отошёл от стойки и оказался лицом к лицу с подтянутым молодым человеком, который доброжелательно произнёс:

– Ещё буквально минуту. У нас запрещено оружие. Будьте любезны сдать пистолет. Прошу извинить, но правила таковы.

Не желая спорить, Стэн проследовал в неприметную комнатушку. Там его «сверчок» поместили в несгораемый шкаф, взамен же выдали бирку с номером «два».

Стэн вернулся в фойе и шагнул на лестницу. Металлические прутья перил сверкали, ковровая дорожка прикрывала ступеньки, сдержанно-скромная, но опрятная и почти без потёртостей. Витражные окна подкрашивали уличный свет.

Не встретив по пути никого, Стэн прошёл по тихому коридору и постучал в массивную дверь. В приёмной у доктора хозяйничала немолодая благообразная секретарша. Она строго посмотрела на визитёра и позволила пройти в кабинет.

Доктор Гланц сидел за монументальным столом, спиной к окну с раздвинутыми бордовыми шторами. Увидев Стэна, он встал и протянул руку:

– Признаться, мистер Логвин, вы меня удивили. Я не рассчитывал, что вы придёте так скоро. Обычно людям требуется некоторое время, чтобы преодолеть психологический дискомфорт и обратиться за помощью.

– Помощь мне и правда не помешала бы, но пока не врачебная, а фактологическая, если можно так выразиться. Кстати, как чувствует себя мистер Ингвардсен?

– Гораздо спокойнее. Здешняя атмосфера вообще действует умиротворяюще, зачастую она сама по себе оказывает целебный эффект, без каких-либо дополнительных процедур. Мы далеко от города и, соответственно, от тамошних стрессов. Каковые во многих случаях и являются первопричиной наших проблем. Там, в городе, нервное напряжение сковывает нас, как ледяной панцирь, а здесь мы пытаемся его растопить. Поэтому наше заведение и называется «Талый лёд». Мы дарим весну.

– Многообещающе, – сказал Стэн. – Прямо хоть оставайся тут и оттаивай. Но для меня это пока, к сожалению, роскошь. Видите ли, доктор, я действую в интересах одной юной особы, у которой произошло несчастье. Её брат пропал без вести, она его ищет. При этом наметилась интересная логическая цепочка – он знаком с Ингвардсеном, а Ингвардсен знаком с вами…

Гланц тонко усмехнулся:

– Да, логика безупречная. И как же зовут пропавшего?

– Эрик Белл. А с нервами, кстати, у него действительно есть проблемы. Вот я и решил спросить – он, часом, не у вас?

– Вы же понимаете, мистер Логвин, что мы не разглашаем конфиденциальную информацию? Есть такое понятие, как врачебная тайна. Даже если бы мистер Белл обратился к нам, я не имел бы права рассказывать вам об этом. Искренне сожалею, что не могу быть полезен вашей клиентке.