Однако Джонатан рискнул, и это стоило ему чашки остывшего чая. Как только дворецкий доложил о его появлении, ему ничего не оставалось, как пятнадцать минут своего времени посвятить скучающим леди. В обмен, однако, он получил невероятно длинный список возможных местонахождений Клэр от леди Стэнхоуп. Он мог поискать ее у Бортов, или у Пенроузов, или у Милхэмов, заявила она, с любопытством разглядывая молодого человека.
– Цветы, которые вы прислали, просто великолепны, мистер Лэшли, – многозначительно добавила она.
Все в комнате сразу насторожились.
К тому моменту, когда истекли эти злосчастные пятнадцать минут, он понял, что судьба решила сыграть с ним злую шутку. Он побывал у Бортов, у Пенроузов, выпив еще чаю, но не добившись результата. Эти посещения отняли у него уйму времени, и, когда он наконец добрался до Милхэмов, дворецкий самым учтивым образом сообщил ему, что леди Милхэм нездоровится. Хотя Джонатан сразу понял, что Клэр прячется где-то в доме.
После бессонной ночи и сомнительной новости о Томасе Джонатан напрочь забыл о вежливых манерах. Он обошел дворецкого и направился в холл. Он был человеком, который всегда получал то, что хотел, а сейчас ему необходимо было заполучить Клэр Велтон. Он заглянул в гостиную из коридора.
– Я подожду.
Но Клэр не могла ждать. Как только на следующий день четверо подруг расселись в мансарде дома Милхэмов, она заявила:
– Мы должны остановиться. Все зашло слишком далеко.
Она не спала всю ночь, обдумывая произошедшее, и знала, что приняла правильное решение. И, судя по всему, судьба была с ней согласна. Джонатан не явился на утренний урок, и она понимала почему – их отношения вышли из-под контроля в саду Роуздейлов.
– А мне кажется, что все как раз идет как надо, – заспорила Беатрис, сверкая глазами. – Он посылает тебе цветы и танцует с тобой каждый вечер.
Клэр раздраженно вздохнула. И сколько раз ей еще это объяснять?
– Только потому, что думает, будто у меня есть мужчина, чье внимание я хочу привлечь.
– Ты это и делаешь. – Мэй расхохоталась, едва не расплескав чай. – Привлекаешь его внимание.
– Но он думает, что это кто-то другой, а я позволила ему, – настаивала Клэр. – Он считает, что помогает мне в обмен на занятия французским. – И хотя до определенного момента все было понятно, четырнадцать часов и одиннадцать минут назад все резко изменилось. После того, что он сделал.
Клэр торопливо произнесла:
– Вчера вечером он поцеловал меня. – Все тут же начали говорить одновременно, но Клэр повысила голос, чтобы ее услышали: – Сегодня утром он не пришел на урок.
Она не хотела, чтобы он бросил занятия из-за поцелуя. Они слишком нужны ему, и она не хотела, чтобы он испытывал угрызения совести из-за поцелуя. Неужели это был такой ужасный поцелуй, что он не хотел ее снова видеть, даже ради занятий? А ей показалось, что все было очень мило. Не просто мило… великолепно.
– Он поцеловал тебя? – Глаза Эви подернулись мечтательной дымкой.
– Что ж, это явный успех, – удовлетворенно протянула Мэй. – Подумай, зачем ему целовать тебя, если он просто хотел помочь. Я считаю, что это прогресс в правильном направлении. – Мэй смерила ее жестким взглядом, и Клэр собралась с духом. – Ты хотела заполучить Лэшли, и сейчас, похоже, у тебя появился шанс. Ты не должна останавливаться. Он ведь нужен тебе, не так ли?
– Да. – И еще сильнее, чем раньше, если такое было возможно. Проведя с ним долгие часы занятий, гуляя и разговаривая с ним, она постепенно узнавала совершенно нового Джонатана Лэшли. Затеяв все это, она намеревалась показать ему, какая она на самом деле. И совершенно не планировала, что он станет открываться в ответ. Однако обстоятельства сложились иначе. – Но не так…