— Моя мама хорошо шьет, — оборвал Эмильен тишину и снова перевел задумчивый взгляд вверх. — Интересно, уснет ли госпожа спокойно в таких условиях?
— И ты сможешь попросить свою мать об услуге? — вскинул Азуса бровь.
— Да, почему бы нет? Я и денег на ткань могу спросить. Только с утра придется ехать на земли Понтилатов, потом возвращаться за тканью и снова ехать, а потом опять…
— Если мы успеем в срок, то это замечательно.
Вот. Две проблемы решены разом, причем одним человеком. Неплохо. Хоть брюнет и не был уверен, что их троица сработается, результаты пока что говорили об обратном. Общая проблема, действительно, сплачивает. Главное — так же хорошо сработаться на балу. Один следит за безопасностью графини, двое других подмечают интересные изменения в поведении присутствующих.
Азуса усмехнулся про себя.
Спустя пять лет взглянуть в глаза отцу и сказать, что он нисколько не нуждается в могущественном родителе — ни с чем несравнимое удовольствие. Омраченное, однако, тем, что придется объявиться в ненавистных стенах. А также тем, что на самом деле парень беден, как церковная мышь. Беден, но не сломлен. Выступая личными телохранителями графини, троица сможет жить при дворе безвозмездно, и денежный вопрос отпадет сам собой.
— Таскаться со стервозной бабой, как с писаной торбой. К такому меня жизнь не готовила, — завершил обсуждение Марло и устало откинулся на спинку стула. — Заснула она там уже, нет?
Глава 3. До бала
Она распахнула глаза и вновь почувствовала отвратительный запах нищей забегаловки, которым пропиталась каждая трухлявая вещь в этом помещении. Теперь угадай попробуй, какой запах одержит первенство в борьбе за вызов тошноты: перегар или мертвечина? Даже разуваться графиня не стала, забираясь ночью в сомнительной чистоты кровать. Раздеваться тем более.
Но как только девушка протерла глаза кулачками и окинула комнату гостевого дома пренебрежительным взглядом, появился еще один повод для раздражения с утра пораньше. Говорят, что можно встать не с той ноги и весь день ненавидеть всё и вся, но она даже встать не успела, а причина для ненависти вырисовывается приличная.
Троица некромантов, слуг сысковых, между прочим, разлеглась на полу, как у себя дома и… Так. Троица. Но ведь на полу их только двое лежит. Один у вешалки, рыжий такой противный. Другой, возраст которого едва до пубертата дотягивал — под умывальником посапывает. А третий куда делся? Умнее оказался и к госпоже своей приближаться не стал?
Медленно Анна-Мария повернула голову, чтобы убедиться в своей правоте, но мимо. Зато она убедилась во второй своей правоте: все мужики — собаки некрещеные.
Брюнет с орлиным носом и интересными глазами лежал прямо с ней рядышком, на самом краю, правда, но сути это не меняло нисколько! Это нарушение личного пространства, вот что это значит!
— Так! — рявкнула графиня, резко вставая с кровати.
Рыжий вздрогнул и снова скорчил одну из своих страшнейших физиономий. Девушка была уверена, что у него таких еще много в комплекте. Мальчуган начал было вскакивать, но приложился головой об умывальник. Громкий звон от столкновения прилагался к сему процессу, но сильно паренька не озадачил. Встал как штык для дальнейшего исполнения поручений.
«Золотце. Пожалуй, этого себе оставить можно», — с умилением подумала Анна-Мария.
Оставался только третий, самый, судя по всему, мозговитый из троицы и самый пробивной. Ничего. И не таких госпожа Понтилат ломала об колено. Образно говоря, разумеется.
— Будите третьего и спускайтесь, — прозвучала первая команда знатной особы за сегодняшний день. Изящным движением руки девушка скинула с плеча черно-белый локон. Выпятила грудь и вздернула подбородок. — Нам нужно обсудить мое возвращение во дворец. Живо.
А как только дверь комнатки за ней захлопнулась, Марло скривил лицо и чертыхнулся.