– Например, встретила охранника, но ей как-то удалось выкрутиться.

– А в этот раз, похоже, не выкрутилась…

Мы глянули друг на друга и разом бросились стучать в двери, каждый на своей стороне. С моей никого дома не оказалось. Сатти открыл какой-то сосед, но он ничего не видел и не слышал. По-английски он говорил с ужасным акцентом. Его больше заботило то, что он живет в стране нелегально. Мы проверили все квартиры, но везде натыкались на враждебность и языковой барьер.

Вслед за Сатти я спустился по лестнице.

На первом этаже нас поджидал тощий сосед с пожелтевшим от никотина лицом. На шее у него болталась кислородная маска, баллон он тащил за собой.

– Туда… – обратился он к Сатти.

Тот прошел мимо него к выходу, а мне махнул, чтобы я задержался. Цвет волос доходяги отдавал болезненной желтизной.

– Туда и дорога, – прошипел он и зашелся мучительным кашлем.

Его тело сотрясалось от спазмов, но кашель не выходил наружу, а гулко клокотал в грудной клетке. Бедняга скрючился, нацепил кислородную маску и схватился за стену. Наконец ему полегчало, и я смог задать вопрос:

– Мы ищем женщину, которая живет над вами.

Глаза с белесыми от катаракты зрачками расширились.

– Женщину?

– Девушку.

Он засопел, и я было подумал, что его снова настиг кашель. Лицо соседа скривилось, но, как оказалось, от смеха. Он ухватил меня за руку. Тощими пальцами, похожими на твердые морковины.

– Та еще девушка, – прошептал он. От усилия на глазах у него выступили слезы.

– Вы видели, что случилось?

– …полиция тащила на улицу…

Я представил жуткую сцену. Выбитая дверь, кровь…

– Когда это было?

– …меньше часа назад…