6

С дороги я позвонил Сатти. Пока я был в баре, город накрыла ночь. Формально наше дежурство только начиналось, и Сатти согласился встретиться в Чайнатауне. Если Кольер не врал, то Черри была в отеле в ночь, когда мы обнаружили улыбающегося человека.

Я припарковался, чувствуя электризующее волнение.

Прошел на Фолкнер-стрит через пайфан – двадцатифутовую арку с орнаментом из феечек, драконов и золотых листьев – и будто шагнул в другое измерение, где набирала обороты ночная жизнь. Рестораны со шведским столом и караоке-залами переходили в бары, стриптиз-клубы и казино с тусклыми неоновыми вывесками.

Здесь было легко достать дозу – на улицах будто из ниоткуда возникали наркоманы, похожие на оживших мертвецов. Экономический кризис способствовал расцвету наркоторговли – люди искали новые методы бегства от реальности, потому что прежние уже не работали. Фаворитом был спайс. У молодых людей восемнадцати-двадцати лет случались судороги, психозы, сердечные приступы.

Это называлось «трясучка».

Как-то раз наркоман начал крушить все вокруг, пытался поджечь машины, дома и, наконец, самого себя. После в полиции он признался, что нарывался на арест, дабы ему помогли бросить наркотик. Таких сразу было видно: они дрожали от озноба, несмотря на жару, синели на глазах. Одни во время прихода или отходняка вели себя безобидно, хохотали или рыдали, других выворачивало наизнанку. Живые призраки, под стать мрачному увядшему великолепию улиц, угасающей романтике ночи.