— Да Молли сдай сразу как спустишься. Она не обманет — заплатит сполна что причитается. Много не жди — амулеты слабенькие, к тому же требуют перезаговора, но пару золотых получишь точно.

Недостроенный портал на секунду четко оформился, двери распахнулись, и в комнату вошла долговязая черноволосая девица с хмурым, недовольным лицом. Впрочем, весьма миловидным.

— Ай, Жюстина! — всплеснул руками Ноэль. — Как неосторожно с твоей стороны!

— А кто его проверит, если не я? — возразила девица низким хрипловатым голосом, таким же хмурым, как и ее внешность. — Вы будете раскачиваться до обеда, и, чего доброго, решите тянуть жребий. А я не согласна тратить ману на нечто неработоспособное.

— Познакомься, Жюстина, это Иван.

— И когда ты избавишься от своей церемонности? Ну конечно я вижу, что это он. Привет, Иван, будь как дома… А почему у тебя такой бардак до сих пор? — напустилась Жюстина на Ноэля. — Постель не заправлена!..

Щелчок пальцами — и постель заправилась сама собой.

— …Мусор не убран!..

Еще щелчок — и мусор исчез с пола комнаты.

— …Ты меня ждал? Я у тебя по утрам убираться должна?..

Ноэль весело мне улыбнулся и подмигнул.

— …И за моей спиной там не перемигивайтесь! Лучше бы предложили девушке вина.

— А у нас нет, — сказал Ноэль. — Познакомься, Иван — это Жюстина. Моя старшая сестра. Правда, она старше всего на год…

— …но на сто лет умнее! — закончила за брата Жюстина. — И на тысячелетия практичнее.

— А-а-а… Э-э-э… Очень приятно! — промямлил я, добавил: «Ну, мне пора», — и поспешно выбрался в коридор, не дожидаясь, пока меня погонят за выпивкой. Череп-секретарь выплыл следом.

— Очень экстравагантная девушка, — шепнул он. — Сейчас она не в настроении, но к вечеру подобреет.

— Черта с два я подобрею, — раздался откуда-то из пустоты перед нами голос Жюстины. — Но ты не бери в голову, Иван, а самое главное — не слушай, что там тебе сейчас наболтает эта глупая костяная погремушка.

Череп обиженно щелкнул челюстями и молча проводил меня до лестницы, решив, что при таком контроле извне общаться некомфортно. Тетушка Молли осмотрела амулеты и выдала мне два предсказанных Ноэлем золотых плюс четыре серебряные монеты сверху.

Торговля в День беззаботности многими считалась греховной, однако впрямую запрещала ее только Святая вселенская церковь. Другие религии были не столь строги, а некоторые поощряли извлечение выгоды в любые дни без разбору. Торговцы, как можно догадаться, почти поголовно поклонялись Гермесу, Мамоне и тому подобным богам, а потому на первой же рыночной площади я без проблем приобрел морковки и направился к конюшням. Выяснив, что знакомый мне конюх живет тут же, при конюшнях, я прикупил баклагу пива, выпил с ним, почистил Люцифера, оседлал его и поехал по городу. Конь знал о Каритеке больше справочного бюро. Он неспешным шагом возил меня по улицам, а мне оставалось смотреть, слушать, запоминать. Мы катались и болтали о всякой всячине, пока он не устал, и я вернул его в стойло, нагруженного мешком отборного овса. Чем детализировать карту беготней, так лучше завалю Люцифера овсом. И коню польза, и мне экономия сил.

В обед я пошел по тавернам, узнавая цены и пробуя еду то в одном, то в другом заведении. Кормили везде одинаково хорошо, только что приготовленным. Разница заключалась лишь в том, что в дешевых местах подавали более грубые блюда, рассчитанные на крепкие желудки, черный хлеб из муки грубого помола и невыдержанное вино.