— В данный момент он ни о чем не догадывается, верно? — осведомился Данфорт.
— Никоим образом — если не считать патрульную машину, которую мы используем, если завтра утром он заартачится.
— Как, по-вашему, он все это воспримет? — наклонился вперед Грувер.
— Я думаю, будет просто вне себя.
— Он может отказаться сотрудничать, — сказал Данфорт.
— Не похоже. Если я все выложу, выхода у него не будет.
Данфорт посмотрел на собранного мускулистого человека, который был преисполнен такой уверенности:
— Вы не сомневаетесь, что мы добьемся успеха? Вы убеждены в этом?
— У меня есть для этого основания, — Фассет твердо встретил взгляд старика. Когда он продолжил, голос его обрел суховатую интонацию: — Они убили мою жену. Они настигли ее в два часа на Курфюрстендам — пока я был «задержан». Она пыталась найти меня. Вы это знаете?
— Я читал досье. Примите мои искренние соболезнования.
— Мне не нужны ваши соболезнования. Эти приказы поступали из Москвы. И я доберусь до них. Я доберусь до «Омеги».
Часть вторая
2. Понедельник — 10.15
Выйдя из лифта, Таннер направился в свой кабинет по коридору, устланному толстым ковром. Около получаса он провел у монитора, просматривая запись. Она подтвердила то, о чем сообщали газеты: Чарльз Вудворд сделал из заместителя госсекретаря Аштона посмешище.
Представляю себе, в каком состоянии находится сейчас множество людей в Вашингтоне, подумал он.
— Ну и шоу, правда? — сказала его секретарша.
— Туши свет, как говорит мой сын. Не думаю, что нас ждут приглашения на обед в Белый дом. Звонил кто-нибудь?
— Весь город. Главным образом, поздравляют. Я оставила список на вашем столе.
— Это приятно. Они пригодятся. Что-то еще?
— Да, сэр. Дважды звонил человек из Федеральной комиссии по средствам коммуникации. По фамилии Фассет.