Внешний вид Гитлера. Глаза навыкате, взгляд застывший, потухший, на щеках красные пятна. Подергивается не только левая рука, как было раньше, но и вся левая половина туловища. Сидя, придерживает правой рукой левую, кладет правую ногу на левую, что позволяет ему сделать не столь заметным нервное подергивание тела. Походка вялая, сильно сутулится, движения затрудненные. Когда садится, ему подставляют стул.
Психическое состояние. Беспредельная раздражительность, часто теряет душевное равновесие. Главная идея его в последнее время: «Никогда не уступать, никогда не капитулировать!»
Маниакальное упорство Гитлера в стремлении сохранить личную власть сделало его еще более нетерпимым, истеричным. Подозревает ближайшее окружение, что существуют планы его устранения с политической арены.
В правящей верхушке рейха все зримее стремления некоторых ближайших к Гитлеру «старых бойцов» отнять у него власть и получить возможность попытки договориться о сепаратном мире с нашими западными союзниками.
К таким «мечтателям о власти» можно отнести в первую очередь Геринга. Напомним, Геринг в самый канун войны (на западе) пытался найти контакт с англичанами через своего шведского знакомого Биргера Далеруса (о чем Циммерманом было послано донесение). Рейхсмаршал продолжает пользоваться доверием Гитлера, хотя в знак протеста против критики Гитлером действий военно-воздушных сил снял с себя все регалии, является на заседания в скромном мундире и солдатской затрепанной фуражке.
Затем — Гиммлер, Борман.
Из всей верхушки один Геббельс еще сохраняет личную преданность Гитлеру. Как-то сказываются на этом и отношения интимной дружбы Гитлера с Магдой Геббельс в предвоенные годы.
Предлагаем:
Первое. Принять меры, чтобы профессор Макс де Кринис сохранил в тайне свой диагноз болезни Гитлера.
Второе. Средством для этого считаем: вручить профессору письмо, якобы исходящее «с самого верху», от кого-либо из высших лиц империи. Примерный текст: «Господин профессор, известное Вам лицо выражает свое твердое пожелание сохранить в абсолютной тайне выводы, которые Вы доложили этому лицу и которые касаются его важнейших интересов. С прочтением будьте любезны письмо сжечь».
Считаем, что такое предупреждение окажется достаточно веским, а сам факт анонимного обращения подчеркнет, что диагноз болезни является тайной даже для ближайшего окружения Гитлера.
Текст будет напечатан с двумя-тремя ошибками, чтобы показать: письмо печатал не опытный в работе на машинке человек, не профессиональная машинистка имперской канцелярии или один из адъютантов Гитлера, а кто-то из высших лиц империи.
Третье. Считаем операцию делом особо важной срочности.
Привет!
«Четвертый арестован седьмого февраля. Предлагаем выслать радиста в Данциг, Мюлленштрассе, ресторан «Густав». Коробов выедет туда на машине. В случае вашего согласия будет в Данциге десятого — двенадцатого февраля. Пароль — резервный номер три. Район Данцига предлагаем как наиболее подходящий, где легче протолкнуть радиста через линию фронта. Поток беженцев из района Кенигсберга позволит использовать ситуацию: жена офицера (не скупитесь на чины), проживавшая в Восточной Пруссии, направляется к родственникам в Берлин. В Данциге Коробов знакомится с нею как случайный попутчик. Коробов может ждать до шестнадцатого февраля. Вторая его задача — сбор сведений о частях и соединениях, скопившихся в районе Данцига, но только с условием благоприятных обстоятельств, без напрасного риска.
Обстоятельства провала четвертого: заболел воспалением легких, простудившись, видимо, при радиосеансе в районе озера Вандлиц-зее, о болезни не сообщил. Хозяйка квартиры поздно ночью по своей инициативе вызвала медсестру из больницы района Шпандау, так как четвертый был уже без сознания. Четвертый в бреду говорил по-украински. По доносу сестры утром арестован. Сестра два года работала в группе хозяйки квартиры, причины ее предательства неясны. Хозяйка квартиры успела принять яд. Ее имя — Роза-Мария Курц, жена офицера-майора, попавшего в плен к американцам в сорок третьем году в Африке. Просим принять меры, чтобы ее подвиг не был забыт.
Ходатайствуем о награждении орденами Красного Знамени радистов Брокдорфа и Самченко — за обеспечение регулярной связи с вами в особо трудных условиях района Берлина.
Привет!
Сизая туча наваливалась на тонкую промоину в закатном небе…
На бетоне автострады клочками неба розовели лужицы. Молодые сосны, зажженные с одного бока светом зари, убегали за окнами черного «паккарда».