Ненависть к Тодду Баудену, молодому, красивому, безупречному. Тодду Баудену, способному ученику, у которого вся жизнь была впереди.
Больше всего пугало то, что Дуссандер никогда не называл его по имени.
Может быть, Дуссандер и
А все дело в том, что он сам не способен принять окончательное решение. Печально, но факт: даже через четыре года общения с Дуссандером, он так и не понял, что же происходит в голове старика. Наверное, он все-таки был не очень способным учеником.
Машины, машины, машины. Его пальцы зудели от желания взять винтовку. Сколько бы он достал? Трех? Шестерых? Или целую дюжину? И сколько миль до Вавилона?
Он беспокойно ерзал, ему было тяжело.
Только смерть Дуссандера сможет сказать окончательную правду. Где-нибудь в ближайшие пять лет, а может и раньше. От трех до пяти лет… Это звучало, как приговор суда: Тодд Бауден, суд приговаривает вас к трем-пяти годам за связь с известным военным преступником. Трем-пяти годам кошмарных снов и холодного пота.
Рано или поздно Дуссандер просто сдохнет. И тогда начнется ожидание.
Узел в животе при всяком звонке телефона или у двери.
Он не был уверен, что выдержит.
Пальцы его зудели от желания взять винтовку, и Тодд сжал их в кулаки и ударил себя в пах. Потом долго лежал, скорчившись, сжавшись в комок, закусив губы в немом крике. Боль была ужасной, но она полностью вытеснила бесконечный поток мыслей.
Хотя бы на время.
20
Для Мориса Хейзела воскресенье оказалось днем чудес.
Его любимая бейсбольная команда «Атланта брейвс» выиграла два матча в один день у сильной и мощной команды «Цинциннатти Редз» со счетом 7:1 и 8:0. Лидия, самодовольно хваставшаяся тем, что всегда следит за собой, часто повторявшая, что «грамм профилактики стоит килограмма лечения», поскользнулась на мокром полу в кухне у своей подруги Джэнет и растянула ногу. Теперь лежала дома. Травма была совсем несерьезной, и слава Богу (какому Богу?), но это означало, что не сможет прийти к нему по крайней мере дня два, а то и все четыре.
Четыре дня без Лидии. Целых четыре дня не придется выслушивать, как она предупреждала его, что стремянка неустойчива, и что он слишком высоко забрался. Четыре дня без разговоров о том, что она всегда знала, что щенок Роганов принесет им несчастье, потому что все время гоняет их Красавчика. Четыре дня без расспросов, рад ли он, что она позаботилась и отправила документы на страховку. Иначе, если бы этого не сделала, им пришлось бы уйти в богадельню. Целых четыре дня не надо слышать, что многие люди живут совершенно нормальной жизнью — почти, хотя парализованы ниже пояса. В каждом музее и галерее в городе есть, кроме лестниц, пандусы для колясок, и даже специальные автобусы. После этого замечания Лидия обычно бодро улыбалась, а потом заливалась неудержимыми слезами.
Морис погрузился в сладкий послеобеденный сон.
Когда проснулся, было уже полшестого. Сосед спал. Он еще не вспомнил Денкера, но был уверен, что когда-то встречал этого человека. Пару раз он собирался расспросить Денкера о нем самом, но что-то удерживало. Это что-то не давало ему разговаривать ни о чем, кроме банальных тем о погоде, о недавнем землетрясении, о следующем землетрясении и даже о том, что ходят слухи, будто Майрон Флорен собирается появиться в программе Уилка в эти выходные.