– Да нет! – я досадливо нахмурился. – Там много чего лежало. Но мне-то нужен был тридцатник – я отсчитал и забрал.
– Пффф! – бригадир аж поперхнулся. – Коммунист фуев! Ну ты даешь! – Белый вдруг заговорщицки подмигнул мне – типа: давай, колись, корешок! – и вкрадчиво спросил:
– Так-таки ничего и не взял больше?
– Не-а, не взял, – уперся я. – Ни к чему мне чужое. За такие бабки, что там лежали, и на том свете сыщут!
– Ну, лады, – Белый хлопнул ладонью по столу и встал с табурета. – Посиди-ка, я пойду звякну кой-куда, – и вышел в прихожую, плотно затворив за собой дверь.
Уфффф!!! Я облегченно вздохнул и вытер вспотевший лоб. Вроде бы получилось. Конечно, довольно неубедительно вышло с суммой: кто же поверит, что в наше время найдется этакий бескорыстный пижон, который взял то, что нужно, и не тронул остальное? На этот случай, правда, у меня была «отмазка»: у себя в комнате, под столешницей, я прилепил на жвачку еще 10 штук баксов. Начни Белый давить, я бы «раскололся», что в сейфе было не тридцать, а сорок штук. Пусть порадуется. Но Белый давить не стал. Сейчас все зависит от информации, которую бригадир получит в своем кабинете посредством опроса осведомителей или кого там еще. Если хоть каким-нибудь боком просочатся данные о ночном инциденте во владениях хитрого скупердяя, то через пять минут я буду медленно идти по желтым жухлым листьям в направлении автострады и с ностальгической грустью оглядываться на ворота «гостеприимной» бригадировой усадьбы…
Минут через пятнадцать бригадир вошел в зал и занял свое место. Определить по его лицу, кому он там названивал и что узнал, бьыо довольно проблематично. Не человек – сплошная загадка! Ну да и черт с ним: не сверкает взором, не бегает возбужденно по комнате – и то ладно.
Побарабанив с полминуты пальцами по столу, Белый остро глянул на меня и подозрительно спросил:
– Кто тебе подкинул «наколку»?!
О! Интересный вопрос. Интересный…
– А никто не подкинул. – Я сокрушенно развел руками: кругом, мол, одни злыдни, никто не сподобился. – Потолкался по забегаловкам, кабакам, людей послушал. Проанализировал ситуацию – ну и вот, пришел к оптимальному варианту. Попробовал – получилось…
– Да, складно, – задумчиво пробормотал бригадир, – складно… – И вдруг спохватился:
– Кстати! Вот старый осел! – Он хлопнул себя ладонью по лбу. – А где этот твой коммерческий директор проживает?
– Луначарского, 70, – сообщил я, будучи уверен, что Белому только что подкинули «дезу» на этот счет. И уточнил для пущей важности:
– И заметьте: такими бабками ворочает, а маскируется под скромнягу, сволота! Домик средненький такой, мусор кругом, в козьей душегрейке ходит…
– Как, как? Луначарского, 70?! – медленно переспросил бригадир. Что-то в его тоне мне здорово не понравилось. Чего это он?
– Точно, – подтвердил я, – Луначарского 70. А что, собственно, вам… – и осекся. Показалось мне, что бригадира сей момент хватит «кондратий». Но только в первый момент показалось: нахватав полную грудь воздуха. Белый внезапно зашелся в припадке дикого веселья. Он охал, икал, хохотал навзрыд и бил ладонями по столу, сползая с табурета на пол.
Я был удивлен и обескуражен. Ну ничего, совершенно ничего не приходило на ум хоть сколько-нибудь толковое, чем можно бы объяснить внезапно обуявший хозяина приступ веселья! «Может, началось? – подумал я растерянно. – Чердаком двинулся?!»
Отсмеявшись, бригадир подошел к окну и, стукнув по стеклу, помахал призывно кому-то во дворе.
Спустя пятнадцать секунд в зал вошли два пенсионера, безвылазно торчавшие у ворот, и встали по обеим сторонам у двери. В руках у них солидно поблескивали лаком деревянных частей новенькие «мосберги». Когда бригадир успел вооружить дедов, ума не приложу: насколько я помню, они всегда прекрасно обходились без стволов.