Ай да государь! Спасибочки за подарок!

За монастырской стеной беззлобно переругивались стрельцы, побрякивая железом. Громыхнули входные ворота, затворяясь накрепко.

— Давно стоишь? — раздался вблизи негромкий голос.

Повернувшись, Степан выругался:

— Тьфу, дьявол, напугал!

Перед ним предстал подьячий Назар Маршавин, работавший в приказе Ромодановского и выполнявший особо ответственные поручения. Ничто не могло укрыться от его взгляда. Неродовитый, как раз из тех, о ком говорят «без рода и племени», он внушал страх даже именитым боярам. И те, заметив издалека его долговязую сгорбившуюся фигуру, невольно понижали голос. Маршавин рьяно выполнял самые деликатные дела.

— А ты не бойся. Тебе силушку нужно для настоящего дела беречь. Хе-хе-хе… А то что тогда мы государю скажем?

— Ворота закрыты, как же мне войти?

— Не переживай. Ворота откроют, сигнал дадут. Вратник — мой человек. Я вот как думаю. Ты нам сигнал дашь, когда государыню на кровать завалишь.

— Как же я дам? — хмуро пробасил Степан.

— Постучишь, что ли, вот мы всем гуртом и подойдем. Тогда ей не отвертеться.

— Может, не стоит? — засомневался Степан. — Чего же ей такой позор?

— А по-другому никак нельзя. Патриарх не поверит, — убежденно заверил Маршавин. — Ему причина для развода нужна, а лучше, чем прелюбодеяние не придумаешь. А потом, уж очень хочется посмотреть, какова государыня в одном исподнем. Хе-хе… Ты глазками-то меня не сверли, — сурово заметил Маршавин. — Общее дело помышляем. Мне государем поручено надсматривать. Перед ним и ответ держать буду. Эх, завидую я тебе, Степка, такую бабу мять будешь!

— Ты язык-то попридержи… Знай, о чем говоришь.

— Я-то ничего… А правду народ молвит, что у тебя с царевной вышло… Ладно, ладно, и спросить нельзя. Ты вот что, не теряйся, самое главное. Заходи в клеть по лестнице. Там никого нет. Я об этом позаботился. И там в дверь стучи. А нам уже пора, вон знак подают, — глянул он в темень.

Вспыхнул факел, разметая вокруг искры, после чего осторожно заходил из стороны в сторону, описывая дугу.

— Смело ступай, ворота открыты. Только не медли. Скоро вратник подойдет. А уж он спуску не даст. Так что не робей, мы поблизости будем.

Надвинув шапку на самые брови, Степан Глебов направился к воротам. Ему и прежде приходилось бывать в Богоявленском монастыре. Первый раз это произошло лет десять назад, когда он с Петром собирал солдат для Потешных полков. Остановившись на два дня в кельях для гостей, они переколотили всю братию, и игумен — суровый кряжистый старец, невзирая на царственный чин гостя, попросил его уйти с монастырского двора.

Второй раз Степан пришел сюда через полгода с челобитной. Повинившись за прежний грех, Петр Алексеевич прислал монахам сто пудов муки, а кроме того, отдал в пользование прилегающие пахотные земли вместе с селом, находящимся по соседству.

Сейчас это был третий визит в монастырь. Вот только он никак не думал о том, что придется пробираться в монастырь лихим вором.