Эта тюрьма была настоящим кладезем информации. Мне захотелось найти этих людей, пообщаться с ними, узнать, за что они отбывают свой бесконечный срок, но это было невозможно.

Под слоями пыли лежали и другие книги, более старые; точнее, то, что от них осталось. Это были слипшиеся пахнущие куски бумаги с размытым текстом и практически уничтоженной обложкой. Искать в них информацию было бесполезно, и я не стал.

Вместо этого я нашел самые поздние годы, то были 60-е. Я снова посмотрел на количество книг, затем на размеры всего помещения. Перед глазами возникла кованая дверь и надпись: Archivo locus 1. Логично предположить, что это переводится: «Архив номер 1».

«Значит, здесь хранятся самые первые экземпляры этой тюрьмы. Видимо, она не такая уж и старая, максимум здесь собраны дела людей, живших в двадцатом веке».

«Но ведь люди за все время умирали миллионами, миллиардами, значит, тюрем должно быть очень и очень много, но где все они располагаются?»

От таких мыслей голова кипела, словно чайник, казалось, вот-вот засвистит. Но голова болела не только от новой информации; на самом деле все мое физическое состояние было на грани: желудок сводило от голода, хотелось пить, спать. Адреналин потихоньку отпускал, ему на смену приходили апатия и усталость.

Я присел на стул возле входа и начал раздумывать обо всем, что произошло. О том, что теперь будет с Вадиком, как быстро поднимут тревогу, куда мне идти. Я держал в руках одну из книг и бездумно листал ее. Тут вдруг я увидел фамилию, похожую на мою, и мне в голову пришла одна интересная мысль: «Что, если в этой тюрьме сидит кто-то из моих знакомых? А если кто-то из родни? Покойные тети, дяди, бабушки, дедушки? Точно!»

Кажется, на меня снизошло озарение, хотя больше похоже на усталый бред.

«Дед. Мой дед по отцовской линии. Он же фальшивомонетчиком был, его расстреляли, когда бабушка была беременна отцом».

Сколько лет я слышал эти байки про деда от перебравшего водки отца. Ни одна его попойка не обходилась без речей, посвященных предку – «герою».

– Да что ты мне постоянно своим отцом-пижоном в нос тычешь? Он жопу лизал директору фабрики, поэтому его и поставили мастером! – орал он на мать, когда та упрекала его в тунеядстве и чрезмерных пьянках.

– Тоже мне – пример для подражания! Да ты знаешь, кем был мой отец? Он за три дня денег печатал больше, чем твой за месяц получал! Если бы не этот стукач – напарник его, был бы жив, и я бы нормально жил, как человек, с тобой, дурой, не связался бы! – завывал он во всю глотку так, что соседи стучали по батареям.

Лично я отцовского восторга не разделял. Чем гордиться, если твой предок обворовывал всех подряд? Но, с другой стороны, он же никого не убил. Тогда каждый выживал как мог. В итоге к деду, которого я никогда не видел, у меня сложилось двоякое чувство.

Я подумал и решил, что имеет смысл попробовать поискать его среди имен, в этих старых списках. В конце концов, от этого моя ситуация не ухудшится, разве что потрачу немного времени. Но какой фантастический шанс! В случае успеха об этом можно целую книгу написать или снять фильм – размечтался я и начал поиски.

Списков здесь лежало немало, они заполнили все полки, но были разложены по порядку, буква за буквой, год за годом. Немного покопавшись и раскидав пыль, я отыскал нужную дату и первую букву фамилии. Поиски привели меня к трем личностям, подходящим по фамилии, имени и дате заключения. Я не мог поверить собственным глазам.

«Неужели тут действительно может находиться мой дед? Разве такое возможно? По словам отца, он умер шестьдесят лет назад. Получается, он все это время был здесь? Не кушал яблоки в райском саду и не варился в кипящем масле адских чертогов? Нет, он был в нескольких километрах от нашего города, здесь, в Кулаево».

Это было похоже на бред. Все мое представление о мире, жизни и смерти рушилось прямо здесь, в этой комнате.

«Здесь должен быть телефон. Сто процентов, они же здесь повсюду».

Я начал искать аппарат, в голове зародилась идея, и я был обязан попробовать ее воплотить. Фортуна, как ни странно, пересмотрела свое отношение ко мне и улыбнулась – телефон действительно был. Только он не висел на стене, как все предыдущие аппараты, а стоял на столе в дальнем углу. Это был старинный образец начала прошлого века, в деревянной оболочке, с медной окантовкой, красивым крутящимся циферблатом и отдельно висящим на железной ручке микрофоном. Пыль и плесень не обошли его стороной, но он выглядел достойно. Я восхищался вещами в этой комнате: оригинальный винтаж, настоящая классика. Китай, конечно, может все подделать, но скопировать душу этих вещей невозможно.

Итак, в блокноте я отыскал нужное слово, которое служило статьей (грехом) и, по логике, являлось названием того или иного крыла. Сняв трубку и поднеся ее к уху, я услышал гудение, которое привело меня в восторг. Аппарат до сих пор функционирует! Дальше я несколько раз покрутил циферблат, набрав комбинацию цифр из блокнота, и стал ждать. Послышались прерывистые гудки, означающие, что пошел дозвон. Прошло некоторое время, пока на том конце не сняли трубку.