– Я ее забрал в счет уплаты.
– Вы забрали винтовку Теннисона? Разве вы не священник?
– Ты про Теннисона Бугеро? Который, по всей вероятности, застрелил Тэка Петри?
– Это не он застрелил Тэка Петри.
– А ты почем знаешь?
– Я была при этом.
– Так, может, это ты его застрелила? – Я промолчала, и он расхохотался. – Если б я знал, что ты связана с этим делом, я бы тебя не к Джасу Джонски повез, о нет.
Ох, разговор пошел не туда и вообще ни в одном из направлений, на которые я надеялась. Во-первых, оказалось, что Уинклов двое, – уже достаточно, чтобы сбить с толку. А теперь Уинкл-старший еще и ухватился за имя Теннисона. А если Теннисона избил Аврелий Литллфэр – а так оно и есть, согласно вот этому самому свидетелю, – потому ли, что знал об унижении Джаса Джонски, или желая расквитаться за старое, раз уж виновник попался под руку, или просто за то, что Теннисон вольноотпущенник, – сейчас передо мной сидит закадычный дружок Аврелия Литтлфэра. Я остро ощущала огромную опасность. Неужели я думала, что просто войду сюда и мне вручат винтовку со словами «спасибо» и «до свидания»? Похоже на то. Особенно если учесть: я думала, что в деле замешан только хилый мальчишка.
– Отдайте ружье! – вскричала я.
Он опять засмеялся:
– Барышня, его здесь нет. Я его продал. Заку. Я все продаю.
И он широко взмахнул правой рукой, одновременно мотнув головой в другую сторону, чтобы показать абсолютную пустоту комнаты.
Младший Уинкл переводил взгляд с отца на меня и снова на отца.
– Папа, что велишь делать?
– Хватай ее, сынок! – ответил преподобный.
Но чтобы схватить Винону Коул, нужна большая резвость! Я отскочила от двери и соскользнула вниз по лестнице. Может, мои ноги и касались ступеней, но я этого не чуяла. Я выбежала на улицу и помчалась не останавливаясь. Я не знала, который Уинкл Кинг – раб спиртного, как выразился полковник, но, скорее всего, оба, поскольку ни один из них за мной не погнался. Но из осторожности я все равно бежала, пока не начала задыхаться.
В книге Блэкстоуна, принадлежащей законнику Бриско, говорилось, что вернуть себе вещь, которую у тебя украли, не преступление, если ты при этом не нарушаешь закон. Я бы с удовольствием нарушила закон, чтобы отобрать ружье у хилой парочки Уинклов. Я бы с радостью пристрелила их. Содрала бы с них шкуру. Впрочем, преподобный по неведению оказал мне услугу. Но, судя по всему, еще одной услуги я от него не скоро дождусь. Я топала обратно к пепелищу законника Бриско и ломала голову: где же винтовка? Может, пока я стояла в жилье Кингов, она была где-то рядом? Может, мне придется опять проникнуть туда как-нибудь темной ночью, когда отец и сын будут (я надеюсь) глушить виски в салуне у Золликоффера? Я вздрогнула при одной этой мысли. И легко представила себе, какая беда может из этого выйти. Я почти ощутила на себе потные лапы преподобного.
Но конечно, он сказал, что продал ружье Заку Петри.
Пока мы с Лайджем Маганом ехали домой в телеге, я решила, что лучше рассказать ему про Уинкла Кинга.
– Преподобного все знают, – сказал Лайдж Маган. – Он лживый подонок, бахвал и вор. Не человек, а примочка. Тебе повезло, что он тебя не поджарил.