— А встречать меня будешь!

— Поверь, тебе такой прием, как я ему подготовила, не понравится.

— Ха! — откусив половину кекса, с набитым ртом сказала Валя. — Значит, это он девятого января родился?

— Не имею понятия, когда он родился. Вкусно?

— Во! — она подняла вверх большой палец и кивнула на бокал с вином. — Ты чего, краев не видишь? Налила, как украла.

Я плюхнула в семисотграммовый бокал оставшееся вино.

— Последнюю каплю себе вылей, чтоб муж красивый был, — расщедрилась Валя. — Тебе нужнее, я успею еще. Ну, за нас красивых!

Глядя, как она залпом осушает бокал, я пригубила ароматное вино и спросила:

— Ты посмотрела последний выпуск «Криминального репортера»?

— В общих чертах.

— Это как?

— Ну, главное увидела, а дальше собираться пошла. Чего зря время терять, правильно?

«Неправильно!» — хотелось крикнуть мне. Неужели даже под угрозой смерти эта девица не готова довести дело до конца?

— И что же ты видела? — вместо этого терпеливо спросила я.

— Трупаки. Жуткие, капец! Вот сидела, смотрела и представляла, как сама такая лежу, — раскинула руки и высунула язык она. — А я, между прочим, сегодня ночью чуть кони не нарезала. Мужик этот, что Кешку зарезал, ко мне приходил.

— И что произошло? — чуть не подавилась очередным глотком вина я.

— Не помню, — пожала она плечами, при этом вздрогнув всем телом. — Я пьяная была. Ты эти сто грамм весь вечер теперь цедить будешь?

Валя наклонилась и подняла валяющуюся возле блюдца с водой сумку. Пока она копалась внутри, я с любопытством и опаской ждала, кого на этот раз она вытащит. Когда в вынырнувшей из сумки руке показалась синяя пачка «Честерфилд», я прикрикнула:

— Даже не думай! В моей квартире не курят.

— Что, недавно бросила, да? — посмотрев на меня с сочувствием, закинула пачку обратно в сумку она.