Хотя, думаю, если бы я не была голодна, то так просто не сдала бы своих позиций. Но есть хотелось до легкого головокружения. Так что появившейся вывеске ресторана я даже обрадовалась. И выскочила из джипа навстречу ужину сама. Без помощи всяких огнеборцев. Тем более что спрыгивать гораздо легче, чем забираться наверх.

Ворон, глядя на это, лишь усмехнулся и галантно предложил руку. Я на миг замешкалась, раздумывая над тем, принять ли ее.

– Это не ухаживания, а всего лишь учтивость…

Губы блонда тронула скупая улыбка, словно намекая, что одна романтичная барышня лишнего себе навоображала. Провоцировал, гад!

– Тогда учтиво понеси цветы, – и с этими словами вручила Ворону его же тюльпаны.

И после этого гордо развернулась на каблуках и поцокала к входу в ресторан. В конце концов, у меня была важная цель на этот вечер – поесть. Вот только когда идешь к ней напролом, есть вероятность наломать кучу дров… Ну или разбить собственный лоб, не заметив стеклянной двери.

Это-то со мной и случилось бы, если бы Виктор, который не иначе как понял, что я не вижу перед собой никаких преград, банально не схватил меня за руку, тем остановив в шаге от прозрачного препятствия.

– Осторожнее… – начал было он и осекся. Я тоже замерла, поняв, что чуть не расшиблась. И не сразу поняла причину, по которой Воронов замялся. А она оказалась банальна… – Мы уже третий раз встречаемся, а я все еще даже не знаю, как тебя зовут.

– Карина, – не заметила, как губы произнесли собственное имя, и для солидности добавила – Поддубник.

– Значит, сокращенно Кари, как острая специя… – вдруг улыбнулся Ворон. – А я Виктор, можно просто Вик…

– Я знаю, – отозвалась, чувствуя себя на удивление глупо. – И лучше Карина или Рина.

– Кари тебе идет больше, – возразил огнеборец.

– Еще больше мне пойдет сытный ужин, – резче, чем следовало бы, ответила я, пытаясь скрыть за жесткостью… смятение. А ведь я уже, кажется, за свою журналистскую бытность успела забыть, что такое растерянность. Но рядом с этим типом все было не так! И я не я.

Вдруг поняла, что мы стоим в самых дверях. И мужская ладонь – широкая, чуть мозолистая, теплая, надежная – держала миниатюрную мою…

– Может, все же… – с этими словами Ворон предложил руку. Снова.

Пришлось принять. Хотя бы во избежание травм.

Так мы и вошли в ресторан. Тяжелые бархатные портьеры, скупой блеск хрустальных люстр, картины в тяжелых рамах на стенах, льняные скатерти и белоснежные салфетки, а главное – витавший в воздухе флер сдержанной изысканности, не кричавшей позолотой о том, что тут дорого-богато… Все это создавало атмосферу роскоши, которой хотелось наслаждаться.

Хостес проводил нас к свободному столику. Сев напротив друг друга, мы приступили к изучению меню. Я уделила особое внимание салату и паэлье с курочкой, Виктор – стейку. Причем в степени прожарки, как бы ее точнее определить, между «до углей» и «привести сырую корову, и вы укусите ее за филей» он выбрал первое. Видимо, пожарники – они всегда пожарники.

Когда принесли заказ, я не сразу заметила, что официант забыл положить мне нож. И плевать! Зачем вообще ножи, когда перед тобой на тарелке в ложе из золотистого риса, поджаренного на оливковом масле с нотками шафрана, горкой выложены ломтики хрустящей курочки, источающие аромат самого искушения.

Когда я положила первый в рот, то прикрыла глаза и едва не застонала от удовольствия. По работе мне приходилось иметь дело со взятками. Правда, чаще их разоблачать. Но никогда бы не подумала, что брать их может быть так вкусно…