Книги

Труп выгоревших воспоминаний

22
18
20
22
24
26
28
30

– У Михаила много шпионов по всему миру. – Александр усмехнулся, впуская в мое ухо сгусток теплого воздуха. – Я удивлен, что ты не приметила слежку.

Я попыталась вырваться из объятий своего брата. Тщетно. Он держал меня достаточно крепко. Поняв, что помощи от Людовика ждать еще долго, а разговаривать со своим бывшим братом, действующим по указке надзирателя, и родным братом мне не очень хотелось. Однако я не могла оставаться в стороне и молчать, сверля обоих яростными глазами. Рано или поздно меня заставят говорить. Им все равно: буду ли я находиться под наркотическим средством или нет. Я не горела желанием вновь вкушать аромат героина.

– Отпусти меня. – Процедила я сквозь зубы.

Александр Лаврецкий посмотрел на Андрея. Бывший парень слегка кивнул моему брату, давая разрешения исполнить мою просьбу. Щенок. Он прекрасно знал: бег не мой конек, я не смогу далеко убежать, не зная город, как свои пять пальцев.

– Каковы инструкции Михаил дал тебе относительно меня на этот раз? – Сплюнула я слюну на асфальт, показывая жестом все свое отвращение к надзирателю.

– Яна, держи свои эмоции под контролем. – Издевательским тоном поддел меня Андрей. – Вспомни третий урок, пройденный у моего отца. Кажется, тебе его зачли как отлично.

Как на зло, я помнила каждый урок, сданный мною не только на отлично, но и на другие оценки. Контроль эмоций – самый сложный из всех уроков. Каждая девушка, дошедшая до состояния половой зрелости и пролившая первую кровь своих критических дней, подвергалась ужасным пыткам. Испытуемую, именно так надзиратель называл свою послушницу во время испытания, привязывали веревками к кровати, раздевали ее догола и пытали. Пытки извращенца. Вот как можно было назвать второй вариант названия третьего урока. Надзиратель смотрел над муками своей воспитанницы. Девушка кричала, просила о помощи и пощаде, вырывалась из стиснутых ее рук и ног пут как только могла. Но ее не выпускали, пытки прекращались после полного отключения сознания связанной. Стоило девушке открыть глаза, как пытки вступали вновь в свою силу, заставляя ее кричать еще больше. Были моменты, когда над испытуемой глумились, входя в нее своим половым членом. Естественно, все это делалось с дозволения надзирателя и то при том, что девушка не являлась девственницей.

Я прошла испытания за два дня. Андрей ругался над моим телом, никого постороннего ко мне не подпуская. Его руки, держащие плетку, били меня с двойной силой. Я не кричала, лишь лежала, стиснув губы зубами, и невидящим взглядом смотрела в потолок. Получив отлично, зачтя мои безмолвные старания как похвалу, меня развязали, отпустили и позволили освежиться под горячей водой. Смыв с себя унижение, текущие с меня нескончаемым потоком, я провалилась в долгий сон. Из тридцати девушек, проходящие это испытание, выжили все кроме двоих. Они не справились с нанесенной обидой. Я помнила, как на день после окончания урока у всего потока, надзиратель вместе с Андреем грузили в небольшую ритуальную машину два коричневых гроба, закрытые крышкой. Об умерших не вспоминали. Многие, включая меня, боялись молиться или же просто называть их по имени. Некоторые неосознанные действия могли привести к злости надзирателя.

– По глазам вижу, ты вспомнила. – Андрей нарушил тишину. – Все таки мой отец сумел тебя чему –то научить. Не забудь, когда его встретишь, поблагодарить за труд и старания.

– Когда его встречу? –Тупо переспросила я, подавляя в себе желание добавить, что при встрече не прочь вонзить в его грудь хорошо заточенный нож.

– Я заметил, ты взяла билеты домой на пятницу. – Андрей лукаво улыбнулся и подмигнул Александру.

– Так если ты следишь за моими передвижениями, зачем показался передо мной сегодня? – Недоуменно пробормотала я.

Андрей пожал плечами. Он лукаво переглянулся с моим братом Александром.

– Мы всегда следили за тобой, Яна.

– Весь год?

– Весь год. – Подтвердил Андрей мои опасения. – Михаил дал тебе слабину, решив, что в сломленном состоянии ты не представляешь нам должной угрозы.

– Так что же изменилось с тех пор?

– Ты стала сильнее, мудрее, покладистее. Перестала ходить на приемы к психологу, психотерапевту и неврологу. Полностью отказалась от принятия нервозных препаратов. – Андрей загибал пальцы на руке, перечисляя мои достижения. – Смогла адаптироваться, перестала существовать. Если не полностью, так частично открылась миру. Завела новых друзей и сработалась с Людовиком Шеннером, годящимся тебе в отцы…

– Людовик не настолько стар как ты думаешь. – Прервала я Андрея.

– Допустим. Однако это не отрицает очевидного: пройдет еще немного времени, и ты готова будешь выложить все, что с тобой произошло этому типу. – Андрей замолчал, позволяя мне обдумать сказанное. – Попробуй переубедить меня в обратном Яна. Попробуй доказать мне, что я не прав.