Откуда-то издалека донеслось:

– Госпожа…

Келси попыталась не слышать этот призыв. А еще – попыталась приказать своим ногам остановиться, дать ей отдохнуть.

– Госпожа!

Зов сделался более властным и настойчивым. Ценой огромного усилия Келси повернула голову и увидела лицо, полускрытое боевым шлемом. Подол серого одеяния взметнулся; тот, кто шел впереди, остановился и повернулся к ней.

– Девочка! – В этом голосе не было заботы – лишь требование. – Посмотри на камень!

Келси опустила голову и увидела у себя на груди пятнышко вращающегося света. Она подняла покрытую шрамами руку и попыталась взять камень. Горячо! Девушка тут же уронила руку. Она уже сталкивалась с губительным огнем и не желала повторения.

– За нами идут. – Раздавшиеся сверху слова не имели значения.

– Так ты можешь помочь? Разве камень не поддерживает ту, что его носит?

– Ту, что носит его по праву, а не получила его вопреки правилам, как она, – возможно.

Кто это ответил, кошка? Келси было безразлично. Хоть бы они оставили ее в покое!

– От-пус-ти-те, – с трудом проговорила она.

Она пошатнулась в руках того, кто вел ее, а кошка стояла и смотрела – и не желала иметь с ними дела.

– Ну же, госпожа, очнись! За нами идут, нельзя допустить, чтобы нас догнали.

Ее рука слепо зашарила, сомкнулась на камне у нее на груди. А потом…

Она очутилась в зале со множеством колонн, но лишь немногие из них еще поддерживали остатки крыши. Все колонны снизу доверху были покрыты копотью – следами древних пожаров. Но она пришла сюда не для того, чтобы рассматривать следы катастрофы, – она пришла, потому что должна была прийти. Здесь находилось то, что заставляло двигаться ее обессилевшее тело. И снова откуда-то донеслись бессмысленные слова:

– Куда она отправилась?

– Отпусти ее, глупец. Ее притягивает камень, и нам нужно идти за нею следом.

Она шла мимо колонн, и хотя она уже миновала первые ряды, впереди поднимались все новые и новые, и конца-краю им не было. Потом ее путь превратился в тропу между двумя рядами каменных деревьев, и она увидела за ними огромные троны. Над сиденьем каждого трона клубился дым, как будто тот, кто восседал на троне, не мог полностью проявиться в этом мире. Но даже если эти тени и желали ей зла, они не попытались остановить ее или сбить с пути. Она шла с пылающим самоцветом в руке, и ей ничего не оставалось, кроме как искать утраченное, – то, что надлежало обрести вновь.

На сколько миль тянулся этот путь вдоль колонн? Она шла час – или день, – но конца так и не было. Между колоннами притаились странные, уродливые твари, но никто не коснулся ее ни лапой, ни зубами, когда она проскальзывала мимо. Но вот она уже, кажется, не шла, она…