— Так я думал тут все под Холодом ходят – он же глава стаба?

— Ну, да… глава. Но это же не император! Тут многие живут, кто просто сам по себе – если человек нормальный и, — тут мужик хитро усмехнулся, — и налоги платит, мы к таким, со всем, так сказать, нашим…

По правилам Норы, любой рейдер, не имеющий и не имевший связей с мурами, внешниками и запрещёнными религиозными культами, мог бесплатно оставаться в стабе три дня. Потом гости стаба обязаны платить гостевой налог – споран за три дня, а местные отстёгивали процент с добычи и выполняли другие обязанности поселения. Одна из них — контроль местности под названием Городок 517.

О таки режимных городках я слышал и в моём прошлом мире: в глубине непролазной тайги прячется небольшой город закрытого типа, обнесённый по периметру высоким забором с колючей проволокой по верху и КПП на въезде; в этом городе ведутся секретные исследования, по каким-либо причинам требующие удалённости от обжитых земель.

Вот такой городок и загружался на подконтрольные Норе территории. Что за исследования там велись, не так важно, а важно то, что в городке был небольшой ядерный реактор, который после загрузки в Улей, как у них, у реакторов, это заведено, выходил из-под контроля, шёл вразнос и… в общем, этот и несколько прилегающих кластеров подвергались радиационному заражению. И, как результат, твари Стикса повышенной зловредности – под действием радиации они, как известно, развиваются по–другому, но и трофеи с них более ценны; а тем, кому на этих кластерах повезло с иммунитетом, становятся атомитами – тварями, обладающими разумом (хоть и ущербным), но не людьми.

Контролировать такие территории сложно, ведь под действием радиации и нормальный иммунный со временем превращается в атомита, но и оставить на самотёк дела в таком месте чревато нехорошими последствиями. Поэтому рейдеры из Норы контролировали подступы к заражённым кластерам (никого не впускали и не выпускали) исключительно вахтенным методом, чтоб исключить даже малейший риск перерождения в атомита из-за повышенного радиационного фона.

Вот на такую вахту, как я узнал от болтливого постового, и отправилась большая часть моих знакомых из Норы. Только в трактире, куда мы заглянули по совету того же постового, обнаружился мертвецки пьяный Бурят и лежащий на стойке Хищник. Кваз был пьян просто до изумления: он полулежал в углу обеденного зала трактира, глаза его были открыты, но жизни в них не просматривалось; на неагрессивные внешние раздражители, вроде похлопывания по плечу или громкие оклики по имени, он не реагировал, а от агрессивных действий стоящий за стойкой трактирщик попросил воздержаться – мол, ему дорога целостность резной деревянной мебели, её только неделю назад привезли. Да и правда, кто мы, собственно, такие, чтоб мешать хорошему парню спать с открытыми глазами в углу трактира – он нам ничего не должен, да и нам, в общем–то, от него ничего не надо.

Так что встреча с друзьями из Норы для меня началась и закончилась на Хищнике – здоровенный котяра мявкнул в знак приветствия, позволил себя погадить, что, как я знал, позволено лишь немногим (трактирщик даже что–то буркнул насчёт неблагодарного животного, которому он скормил полтора кило буженины, но к мягкой шкурке так допущен и не был). Зверь даже помяукал в знак того, что он рад меня видеть.

Ещё в трактире находился Леший. Он, по словам трактирщика, выпил не меньше кваза, но, несмотря на смертельную дозу алкоголя, пару часов назад прекратил банкет и, не обращая внимания на Бурята (которому очень не понравился уход соратника по борьбе с алкоголем, и он принялся вопить как раненый в задницу бизон что–то о несправедливость мира!), походкой живого мертвеца удалился к себе в комнату.

Нора оставила у меня двоякое ощущение: с одной стороны, тут во всём чувствовалась надёжность, добротность и безопасность – люди очень неплохо поработали здесь, превращая бомбоубежище в настоящий подземный город; а с другой стороны, я просто не представляю, как можно постоянно жить под землёй – несмотря на то, что здесь повсюду хорошее освещение и принудительная вентиляция, атмосфера подземелья никуда не делась, даже ощущение времени в Норе искажается, как в пещере, где ты находишься час, а ощущения говорят тебе, что день, и для успокоения нервов приходиться постоянно смотреть на часы.

Надолго мы в стабе задерживаться не стали – мы и зашли сюда больше потому, что было по дороге, так, пива попить и поспать в безопасности. Я купил нормальный камуфляж вместо своего ковбойского прикида в одном из местных магазинчиков (в том, чтобы ходить в одежде американского фермера по Улью, конечно, есть определённый каприз, но это жутко неудобно), шляпу я, как и собирался, оставил. Мы вкусно поели, выпили немного вискаря и, «отполировав» его пивом, отправились отсыпаться, ведь побудка у нас сегодня состоялась ранняя и суетная, и то, что мы до этого отсыпались трое суток, помогало слабо – выспаться впрок почему–то никогда не получается.