— А ты иди на ударные. Сейчас поймёшь… И-и-и… Прибыла в эМ-сити… раскрутая банда… тут большие бабки на кону…. Эй, темпа больше! Банда занималась тёмными делами, а за ней следило НРУ…

— Раз, два, три… Рокси — ты мой мурёноче-е-ек… Рокси — ты мой котёноче-е-ек… Рокси… Роксана Дымова, прости люби-мо-го-о, — добавлялся темп, и музыканты группы «Членские взносы» подхватили тему, полностью поймав ритм и аккорды. — «Раз пошли на дело, выпить захотело-о-ось…» — орал Костя в микрофон, а гости вовсю выплясывали, не в силах остановиться.

— Костян, а им нравится! — крикнул Илья в проигрыше.

Когда песня закончилась, раздались бурные аплодисменты и крики.

— Ещё раз! На бис!

Костя откланялся.

— Чувак… слова мне дашь? Вот это тема! — не переставал восхищаться бородатый музыкант.

— Всё потом! Ну что, на бис? И-и-и…

— Рокси… ты мой мурёночек! — подхватил второй солист группы. Теперь за парней можно было не волноваться, пели они, конечно, отсебятину, зато музыка пришлась в тему.

Спустившись со сцены, Костя направился в толпу, высматривая свою «невесту».

И почему-то совершенно не удивился, найдя её в тёмном углу в объятьях молодого официанта, который уже успел задрать ей платье и шарил там руками в белых перчатках.

— Пшёл вон! — схватил его за шею Костя и придал парню ускорения. Затем обернулся к приводящей себя в порядок девушке: — Я там песню для тебя пою, а ты? Ты! Ты кинула, ты! — снова запел он.

— Не заигрывайся, — толкнула его Рокси. — Сейчас ещё выпью и всё, и готова стать твоей вдовой.

— Какой ещё вдовой?

— Ну… мы поженимся, я буду жить долго и счастливо, а ты умрёшь в один день.

— Почему это?

Она вздохнула:

— Потому что работа нервная. Думаешь, не вижу, как маман его смерти ждёт? С самого моего детства. А он, блин, живучий — со всех перестрелок выходит, никак свой особняк и миллионы жёнушке не оставит, чтоб могла уже, наконец, свободно плескаться в бассейне с садовником…

— Ты это о родной матери?

— Ай, — махнула она рукой, — не будем о грустном.