— Оч приятно, — пожал он её руку своей жирной ладонью и потянулся за следующим бутиком.

Девушка недовольно скривила яркие губы и повернулась к Илье:

— А ты кто?

— А я друг. В смысле друг её друга. Братан и свидетель.

— Как у вас всё запутано, — улыбнулась она и взяла с проносящегося мимо подноса два бокала, один из которых протянула Илье. — Не хочешь окунуться в бездну забвения ради познания своих самых тёмных сторон?

— Напиться, что ли? — Илья недоверчиво покосился на странную мутную жидкость, но послушно взял в руки бокал.

Тем временем на небольшую импровизированную сцену поднялась дама в синем. Она оказалась мамочкой Роксоланы. Женщина долго и нудно рассказывала какие-то эпизоды из жизни, подтверждая щедрость и широту души своего благоверного, вспоминала давно минувшие дни и ушедших из жизни друзей и, наконец, со слезами на глазах, перешла к поздравлениям своего мужа. Уставший слушать бесконечную речь Илья примостился на единственном стуле, на его колени тут же приземлилась Аннушка, не забыв прихватить очередной бокал.

Откуда не возьмись, подскочившая Рокси ухватила Костю под руку и тоже поволокла на сцену, выхватывая микрофон.

— Мы с моим женихом тоже присоединяемся к поздравлениям мамули, — пригладила она Костину рубашку и поправила галстук, словно выставляя жениха напоказ.

Все глаза были обращены к ним. Рокси почему-то молчала, теребя его пиджак, и глупо улыбалась. Решив, что отдуваться придётся самому, Костя вздохнул и начал:

— Когда вся стая полетела зимовать на юг, одна маленькая, но гордая птичка сказала: «Лично я полечу прямо на солнце! И она стала подниматься все выше и выше, но очень скоро обожгла себе крылья и упала на самое дно самого глубокого ущелья. Так выпьем же за то, чтобы никто из нас, как бы высоко он не летал, никогда не отрывался бы от коллектива!»

Гости молчали. Юбиляр нахмурил брови и скрестил на груди тяжёлые ручищи.

— Ну в общем это… — замялся Костя. — Здрав будь, боярин…

Илья с трудом столкнул с себя Аннушку:

— Какая же ты жи…. жизнерадостная! — и подскочил с места: — Ура! За юбиляра! Прекрасный тост, товарищи! — и зааплодировал. Его подхватила Аннушка, затем Рокси с мамашей, и, наконец, захлопали все остальные тугодумы. Папаша расплылся в широкой довольной улыбке, хоть и не особо понял, о чём велась речь. Главное — людям нравится!

На сцену вышли музыканты с яркими ирокезами и в полупрозрачных майках с блёстками. Одни держали бубны, другие нечто наподобие балалаек. Третий выволок на сцену барабан и достал палочки. Дядька с длинной, по пояс бородой, заплетённой в косу, подключил электрогитару, и по залу разнёсся протяжный скрип и фон от динамиков.

— Сейчас для достопочтенных гостей уважаемого всеми авторитета Изольда Макарыча, которому сегодня исполняется ровно пятьдесят лет, сыграет известнейшая в городе группа «Членские взносы» с хитом «Ощущение бензопилы». Ита-а-ак! Встречаем!

Вокруг раздались жиденькие аплодисменты, а бородатый дядька взял на гитаре аккорд и затянул песню в ритм с ударником. В глубине сцены Илья заметил ещё одного музыканта, который играл на небольшом клавишном инструменте на стойке.

— Эй, чего песня такая заунывная? — крикнул кто-то из гостей. Вроде, не на поминки собрались! Братва, давай чего повеселее!

— Сейчас-сейчас, будет вам «Неадекватная мутация»! — предложил кто-то из музыкантов.