— Она немножко перепила. Утром отоспится и придет. Ты лучше пока подумай, куда отдыхать поедете. Генрих все оформит, забронирует, билеты сообразит.
— Отдыхать? — Округляет она глазки.
— Вам с матерью надо провести время вместе. Подальше от всех нас. Наедине. На парнях в плавках посмотрите, ягодицы, кубики обсудите, в море поплаваете, курортные романы замутите.
Алика смеется и протягивает мне руки, просясь в объятия.
— Я тебя обожаю, Антошка, — выдыхает, прижавшись к моей груди.
— А я бы тебе с удовольствием по мягкой попке надавал.
— Кстати, — отстранившись от меня, удивленно выгибает бровь, — а ты почему здесь?
— В каком смысле? Меня из дома вроде никто не выгонял.
— Я выгоняю! Почему ты не с Риной? Кто так делает, Антон? Упустишь ее сейчас — и с годами превратишься в подобие нашего отца. В бесчувственную скотину. Дома Ринат, Демид, Клим… — произнеся последнее имя, прикусывает язык. Естественно, Ринат ей обо всем рассказал. Алика в курсе, кто ее биологический отец. — О нас есть кому позаботиться. Езжай к Рине и добивайся ее всеми путями. Только цветы хотя бы купи, — улыбается, зная, что ухажер из меня тот еще. — И не две гвоздички.
— Куплю, — обещаю ей, целую в кончик носа и отправляюсь к своей блондиночке, даже не переодеваясь.
Глава 21
Он опять привозит меня на вечеринку и передает своему другу-торчку по кличке Фриц. Приказывает не спускать с меня глаз, а сам, пятерней сжав мягкое место девицы в бикини, уводит ее в укромный уголок. Здесь все в точности, как было в прошлый раз. За исключением одной детали — я сгораю от ревности. Ненавижу Антона, хочу его придушить, лишь бы сорвать их уединение.
Поддаюсь ритму музыки, танцую в пьяных объятиях Фрица, пытаясь забыться, проглотить горький, душащий ком. Щеки щиплет от слез. В груди колет. Я вспоминаю, что у Фрица есть дурь, и хочу попросить. Но его нет рядом. Исчез. Все исчезли.
Ни людей, ни голосов, ни музыки, ни танцев. Холод, пробирающий до костей, и обжигающий шепот, ласкающий ухо:
— Я вернулся, Рина.
Разворачиваюсь и, замахнувшись, залепляю ему пощечину. Будет знать, как бросать меня, удовлетворяя свои мерзкие животные потребности!
— Ауч! Ты чего?! — Антон подскакивает с кровати и зажигает свет, ослепив меня.
На секунду зажмуриваюсь, соображая, что произошло. Носом чую нежный цветочный аромат. Щупаю рукой по кровати и набредаю на шуршащий букет.
Открыв глаза, вижу огромную охапку роз, а рядом — маленькую ювелирную коробочку, которая сиюминутно сгребается крепкой мужской рукой и отправляется в карман брюк.
— Это пока подождет, — злится Антон, пошевелив челюстью.