– Отлично. Приятно познакомиться, господин Хирано. А… вы кто? – Он наклоняет голову в сторону Селлины.

– Это Селлина Де Лука. У нее есть мое согласие присутствовать на консультации. Она не владеет японским, поэтому, пожалуйста, говорите простыми выражениями.

Доктор кивает, но в его поведении читается нервозность. Неудобно как-то. Сора хорошо отзывалась о нем как о медицинском специалисте, но едва уловимое напряжение, исходящее от доктора, настораживает.

– Хорошо, я понимаю. – Доктор Дэвис передергивает плечами. – Я… я должен сначала сказать вам юридические аспекты. Больница префектуры Химэдзи не специализируется на биологии вампиров. Однако мы не дискриминируем по признаку расы, биологии, пола, цвета кожи, этнической принадлежности или религиозных убеждений. Результаты, которые я предоставляю вам сегодня, были оценены и получены лицензированными и профессиональными человеческими врачами, которые имеют ограниченное представление о биологии вампиров. Эти врачи ни в коей мере не являются профессионалами в сложных вопросах, связанных с генетической структурой вампира. Принимаете ли вы оба условия, на основании которых я даю свое заключение?

– Да, – хором отвечают Харука и Селлина.

– Хорошо. Отлично… Ненавижу говорить все это. – Доктор Дэвис улыбается и, вздохнув, продолжает на упрощенном японском: – Это заставляет меня казаться некомпетентным, но это не так! Я изучал биологию вампиров более двадцати лет… Это ничто по сравнению с вашей жизнью, я думаю… но в любом случае…

Доктор снова пожимает плечами и поворачивается к своему компьютеру. Харука приподнимает бровь. Люди всегда такие нервные?

Есть в нем что-то странное, однако это ситуация необычна. Ранговые вампиры почти никогда не нуждаются во врачах, а чистокровные вампиры, пожалуй, самые здоровые существа на планете. Со временем их тела исцеляются сами. Но поскольку Нино отказывался от пищи, Харука решил перестраховаться и отвести его за помощью к медицинскому специалисту.

– Состояние Нино стабильное. Я уверен, что он полностью поправится, так что не сомневайтесь. – Доктор щелкает компьютерной мышью, пока говорит, белый блик от экрана отражался в его очках. – Но есть несколько вещей, одна из которых очень странная. Во-первых, его сильно недокармливали. С помощью капельницы это будет устранено в течение следующих двадцати четырех часов. Во-вторых, некоторые ребра сломаны. Возможно, кто-то использовал какой-то предмет или ударил его ногой. Его органы травмированы, но ничего не пробито. Это заживет само собой в течение месяца или двух, может быть, месяца, поскольку вы оба чистокровные. С вашей биологией заживление происходит еще быстрее.

Закрыв глаза, Харука застывает в ярости. Лайос не только похитил его партнера, но и причинил ему физическую боль. Осознание этого факта вызывает у Харуки злость, побуждающую его выследить дряхлого вампира и…

Когда рука Селлины ложится на его руку, он открывает глаза. Ее ярко-серые глаза сфокусированы на нем, он моргает. Доктор тоже смотрит на него, его руки зависают над клавиатурой. Посмотрев на него, Харука делает глубокий вдох.

– Мои извинения.

– Все… все в порядке, – отвечает доктор Дэвис, хмуря брови. – Мне продолжать?

– Пожалуйста.

Он кивает.

– Так… Последнее очень странно. Я никогда не видел ничего подобного. – Доктор Дэвис поворачивает большой экран так, чтобы Селлина и Харука могли видеть, что он там показывает. Доктор указывает пальцем на появившийся черно-белый рентгеновский снимок. – Это полость рта Нино. Видите это большое пустое пространство? Здесь должен быть его язык. Его просто… нет. Его не существует! Нет никакой травмы – никаких признаков того, что он был удален. Это очень странно.

Харука делает еще один глубокий вдох, подавляя гнев внутри.

– Так вот почему он не стал питаться? – спрашивает Селлина.

– Он не может, – подтверждает доктор. – Язык нужен, чтобы контролировать поток жидкости и слюны, направляяя пищу в горло для проглатывания. Без него ему будет трудно. Был ли… был ли у него язык раньше?

Молчание.