А год едва начался.
Хат снова вздохнула и допила свое пиво. Она поставила кружку и сделала бармену знак нести счет. Он, находясь на дальнем конце стойки с командой из трех человек, поднял два пальца:
– Эй, Хати!
Слишком близко от нее прозвучал голос, который ей совершенно не хотелось бы слышать.
– Вот черт! – пробормотала Хат себе под нос и развернула табурет так, чтобы оказаться лицом к Маку Злату.
Он не слишком изменился по сравнению с прошлым разом, когда она его видела: может, стал чуть выше и чуть шире в плечах. Хат отрывисто кивнула.
– Привет, Мак.
Он ухмыльнулся и провел рукой по волосам. Волосы у него были бледно-желтыми и при короткой стрижке становились почти невидимыми, такими же были и его ресницы. За невидимыми ресницами оказывались неожиданно яркие синие глаза. Все лицо у него было угловатое и костлявое. Достаточно благообразный паренек в общем и целом. Если бы он при этом не был Маком Златом.
– Приятно увидеться, – сказал он тем временем, демонстративно устремляя свои неожиданные глаза на ее грудь. – Поставлю тебе кружечку?
Она покачала головой, скрипнув зубами.
– Уже ухожу. Может, в другой раз.
– Ладно, – отозвался он, но не сдвинулся с места – только склонил голову набок. – Слушай, раз мы уж встретились, можем поговорить откровенно?
Она пожала плечами:
– Может быть.
– Мне просто любопытно: что случилось с Джетри? Я имею в виду – что
– Он поступил подмастерьем к купцу с большого корабля, – ответила она. – Разве кэп Иза не сказала этого твоему отцу?
– Сказала, – подтвердил Мак, – и я не открою тайны, сказав, что мой отец малость за все это обиделся. То есть сначала Иза просит, чтобы мы потеснились ради вашего лишнего, и отец готов пойти ей навстречу, а потом она вдруг говорит, что нет, мальчик к нам не перейдет. Он устроился в другое место.
Мак покачал головой и поднял руку, почти сдвинув большой и указательный пальцы.
– Отец был
Хат вздохнула.