Свои длинные ружья они положили поперек ног, скрещенных на индейский манер.

Томек и боцман поспешили в свою комнату. Юноша подробно рассказал ему о разговоре с Черной Молнией. Моряк счел решение индейца самым разумным выходом из создавшегося положения, но так и не смог понять, как тот собирался выполнить свое обещание. Ведь чтобы сдержать слово и привязать ключик к шнурку еще до побега, индейцу придется вручить его кому-то другому. Что же это значит?

Разумеется, ломая голову над этой загадкой, боцман и Томек успели спустить из окна длинный шнурок. После этого заговорщики сбросили с себя часть одежды, чтобы выглядеть так, будто они только выскочили из постели. После чего уселись на полу возле открытого окна. Конец шнурка Томек привязал к своей левой руке, чтобы вовремя почувствовать даже самое легкое подергивание. Боцман курил свою трубку. Время от времени они осторожно выглядывали в окно. Хлопковое дерево, под которым лежал пленник, находилось в каких-нибудь тридцати метрах. Отблеск невидимого из окна костра падал к самому подножию дерева, вырисовывая темные силуэты двух неподвижно сидящих стражников.

Так проходил час за часом. Только после следующей смены караула события приняли иной оборот.

Утомленные ожиданием, Томек и боцман перестали разговаривать. Какое-то время они сидели молча. Как вдруг боцман приподнялся и выглянул в окно. Серебристая луна, пройдя по небу свой путь, исчезла за строениями. Раскидистое хлопковое дерево окуталось ночной тьмой. Костер на бивуаке индейцев почти погас. Видимо, они уже давно заснули, забыв, что нужно поддерживать пламя. Боцман наклонился к Томеку.

— А ну, не спи, браток! — шепнул он. — Пусть я буду дырявой морской калошей, если сейчас ничего не произойдет.

— Я не сплю, будьте покойны, — уверил боцмана Томек. — Вы заметили что-нибудь интересное?

— В том-то и дело, что ни черта не видно. Посмотри сам!

Томек встал и, не выпуская из рук шнурка, прижался к косяку окна. Осторожно выглянул. По прерии тянулся молочный туман. Ближайший кустарник, деревья и строения расплывались в белом облаке, приобретая нереальные очертания. Огромное хлопковое дерево как будто ожило. Ветви его затрепетали, то приближаясь, то отдаляясь. Кругом воцарилась зловещая тишина. Даже цикады смолкли.

Неожиданно сверкнуло сквозь туман красное зарево. Кто-то, видимо, подбросил в костер охапку хвороста. Томек вздрогнул всем телом. Хотя ни малейший шорох не закрался в тишину, он уловил двукратное подергивание за шнурок. Томек подтолкнул стоявшего рядом боцмана, и они быстро втянули шнурок. На конце его они увидели маленький плоский ключ.

— Ага, значит, малый нас не подвел! — облегченно вздохнул моряк.

К Томеку сразу вернулось его обычное хладнокровие.

— Я отнесу ключик. Только бы Салли не спала! — шепнул он.

— Иди скорее и будь осторожен. Кто знает, что может случиться. Готово? — пробормотал боцман.

— Уже отвязал. Ждите здесь моего возвращения.

Томек снова вздрогнул от скрипа отворяемой им двери, но времени не терял и босиком подбежал к комнате женщин. Не успел он взяться за ручку двери, как она тихо распахнулась и в ней показалась фигура в длинной ночной сорочке. Томек облегченно вздохнул.

— Томми, я ждала целую вечность, — шепнула Салли. — Ключик у тебя?

— У меня, Салли, у меня! Все в порядке!

— Значит, заговор удался? — возбужденно спросила Салли. — Томми, ты просто гений!

— Ну, будет тебе, Салли, поторопись…