Лера, словно очнувшись, вытаращилась сначала на нас, а потом проследила за нашими взглядами и побледнела. Кроме нас троих, храпеть было некому.

Можно было бы списать на радио, но мы сами его выключили...

— Ба-бабуля? — заикаясь, спросила Лерка у дивана.

Свет от нескольких свечей (миску мы убрали) падал только рядом с нами, остальная комната утопала в ночной мгле. И теперь мне тоже стало казаться, что на диване кто-то лежит. На нашем диване, нашем спальном месте! Какой-то человек, укрытый пледом, что ли, небольшого роста, но полный. Лежит себе на боку лицом к стене и похрапывает во сне.

— Ее прабабка ведь не здесь умерла? — в самое ухо прошептала мне Соня.

Я отрицательно замотала головой, потом сообразила, что понятнее от этого не стало, и, боясь, что Лерка расслышит, шепнула в ответ:

— Точно в городе, вроде в больнице.

Соня кивнула с облегчением.

А вот Лера подвисла. Будто реально прабабушка примостилась на диване, как в ее детстве.

И еще храп этот...

Мне вдруг стало очень холодно, даже холоднее, чем когда мы только сюда приехали. Будто кто сыпанул горсть снега за шиворот. Невыносимо. И почему-то захотелось заорать, чтобы этот храп прекратился. Поэтому я не глядя нащупала кочергу и бросилась мимо застывших подруг к дивану. Только особо не раздумывать!

Зажмурившись, я со всего маха ткнула спящего- храпящего в бок. Ощущение было, будто действительно человека стукнула. Прабабушку. Старушку - кочергой!

И этот человек, просыпаясь, последний раз всхрапнул и замолк. От моего тычка лежащая фигура медленно качнулась, будто собираясь повернуться, и... распалась на тряпки. То есть это была всего лишь горка одеял и покрывал.

— Кто, блин, так одеяла сложил? — возмутилась я каким-то визгливым тоном.

— Не я! — хором откликнулись девчонки.

Тоже как проблеяли. В другой ситуации мы бы расхохотались над собственными дурацкими голосами. Но сейчас почему-то было совсем не смешно.

Это все из-за того, что электричество пропало, вот тени и плясали, и чудилось всякое. Мы просто забыли, что одни свечи горели, а так вообще бы внимания не обратили, потому что знали, откуда такой эффект. Мы и знали, просто забыли. Просто забыли.

Лить воск расхотелось.

Мы бы и спать не легли на этом диване, если бы был выбор. Мы бы на стульях поспали, но уж очень неудобно. В итоге просто перетряхнули каждое покрывало, каждый плед, со свечой заглянули под диван (плохо видно, надо бы телефоном, но заряд жалко тратить), обстучали его со всех сторон. Мебель как мебель. Ничего постороннего. Потустороннего.

В печной трубе глухо завывал ветер человеческим голосом. Конечно, я понимала, что накручиваю себя, но не могла остановиться и все представляла, что наш дом окружает абсолютно безлюдная темная ночь и холодный плотный снег. И в этой темноте вихрятся по заброшенным дорогам и пустым полям снежные воронки, из которых доносятся бормотание и вскрики.