По возвращении из Питсбурга Тесла открыл новую лабораторию на Гранд-стрит (прежняя, существовавшая с 1886 года, находилась на Либерти-стрит). Положение его упрочилось основательно – признание в научно-инженерном мире и контракт с Вестингаузом позволяли с уверенностью смотреть в будущее и не считать каждый цент. Аскет, обходившийся одним костюмом и способный питаться одним лишь хлебом, запивая его водой, превратился в элегантного щеголя, завсегдатая лучших ресторанов и ценителя тонких вин. Впрочем, с винами была проблема – американские вина не могли удовлетворить нашего героя. Вино ему посылали с родины родственники и он с нетерпением ждал прихода каждой посылки.
Обычно разбогатевшие люди в первую очередь обзаводятся недвижимостью, домом, соответствующим их положению. Но Тесла не стремился отягощать себя лишними заботами, особенно с учетом того, что бо́льшая часть его жизни протекала в лабораториях. По возвращении из Питсбурга Тесла поселился в отеле «Астор-Хаус», неподалеку от своей новой лаборатории. В отличие от Эдисона, который не делал ничего без свиты, Тесла работал с одним или двумя ассистентами, а то и обходился без них. Комфортнее всего ему работалось с Альфредом Брауном, потому что они понимали друг друга с полуслова, но занятый текущими делами Браун появлялся в лаборатории нечасто. Однажды Теслу спросили, почему он не набирает много сотрудников, подобно Эдисону, ведь чем больше людей, тем больше отдача, больше прибыль. В ответ Тесла сдержанно улыбнулся и коснулся указательным пальцем своего лба, давая понять, что дело не в количестве, а в качестве. К тому же Тесла не занимался «приватизацией» чужих изобретений, это противоречило его принципам, а большинство сотрудников Эдисона работали именно в этом направлении.
Ярким событием 1889 года стала проходившая в Париже Всемирная выставка (та самая, для которой Гюстав Эйфель построил свою знаменитую башню). Тесла побывал на ней, встретился со старыми знакомыми и завел новых среди собравшихся на выставку ученых. Наиболее ценным оказалось знакомство с норвежцем Вильгельмом Бьеркнесом, занимавшимся изучением свойств электромагнитных волн. Существование волн, «распространяющихся посредством попеременного сжатия и расширения эфира»[30], побудило Теслу искать способ экономичного преобразования обычных токов в электрические колебания огромной частоты, которые можно было бы передавать без проводов на большие расстояния.
В Париже Тесла также встретился со своим дядей архимандритом Николаем (Петаром Мандичем) и в его компании совершил поездку на родину, где повидался с матерью и сестрами. В отличие от визита 1892 года, этот визит был тихим, не привлекшим постороннего внимания. Очередной эмигрант решил побывать на родине после многолетнего отсутствия – что тут необычного?
В Нью-Йорк наш герой возвращался с грустью, и в то же время с радостью. Расставание с родными огорчало, но предвкушение возобновления работы радовало неимоверно. За всю свою жизнь Никола Тесла так и не научился отдыхать подолгу. Отдыхом для него были непродолжительный сон и прогулки, если же безделье растягивалось на несколько дней, то оно тяготило, даже в случае пребывания в родных пенатах. Думать Тесла мог везде, но идеи требовали немедленного практического воплощения, без которых им нельзя было дать окончательную оценку, а воплотить их можно было только в лаборатории. Теперь на очереди стоял генератор переменного тока высокой частоты (как минимум десять тысяч оборотов в минуту).
С конструированием высокочастотных устройств было много проблем. Тесле требовались «идеальные синусоидальные колебания, столь важные для резонанса», и стабильность частоты. Как это часто случается, работа над «мелочами» заняла гораздо больше времени, чем разработка общей концепции. Можно только поражаться гению Теслы, который мог решать практически любые комплексные задачи. Образно говоря, его мозг заменял целый научно-исследовательский институт, в котором работали специалисты разных профилей. Эдисон явно тысячу раз пожалел о том, что по недальновидности и алчности лишился столь ценного сотрудника… Нет, не «столь ценного», а поистине бесценного. К слову, Эдисон принял участие в Парижской выставке, представил там свой фонограф и ряд других изобретений, а попутно еще и совершил вояж по Европе (не столько с целью знакомства с техническими новинками, сколько ради саморекламы). В Лондоне он получил «щелчок по носу» – оказалось, что здесь будет использоваться переменный ток (дело было на пике «войны токов», вскоре после казни Уильяма Кеммлера).
Выше уже было сказано о том, что финансовый кризис конца 1890 года побудил Вестингауза обратиться к Тесле с просьбой пересмотреть условия их первоначального контракта, предусматривающего выплату двух с половиной долларов за каждую проданную лошадиную силу. История не знает сослагательного наклонения, и вообще трудно судить о чем-то спустя много лет, но можно сказать лишь одно – Никола Тесла в очередной раз продемонстрировал, что судьба его изобретений, в более широком смысле – благо человечества, интересует его гораздо больше личной выгоды. Тесла – классический пример ученого-альтруиста. Пиком его альтруизма стала мечта об энергии, доступной каждому человеку в любой точке планеты без проводов. И не спешите называть Теслу прожектером. Мечтания прожектера – это бесконечная фантазия, помноженная на полное отсутствие разума, а все проекты Теслы были предельно логичными, хотя в чем-то он и допускал ошибки. Но не ошибаются лишь те, кто ничего не делает.
Первым патентом Теслы в сфере высокочастотного переменного тока стал патент под названием «Способ эксплуатации дуговых ламп», полученный в 1890 году. В этом патенте был описан генератор, способный вырабатывать ток с частотой пять тысяч колебаний в секунду. Дуговые лампы наконец-то стали практически бесшумными. Но дело было не столько в этом, сколько в том, что нашему герою удалось создать первый высокочастотный генератор! По значимости это изобретение можно сравнить с изобретением парового двигателя, которое ознаменовало революционный переход от гужевого транспорта к механизированному. Первый шаг к беспроводной передаче энергии был сделан.
Современные лампы люминесцентного освещения можно считать изобретением Теслы, который во время работы с «высокочастотными» осветительными приборами создал несколько вариантов ламп без нити накаливания, в которых использовался принцип электрического возбуждения молекул газа, как при обычном давлении, так и в разреженном состоянии. Электромагнитную природу света открыли Джеймс Максвелл и Генрих Герц, но они не задумались или просто не дошли до того, чтобы получать свет посредством искусственного создания электромагнитных колебаний. А Тесла не только породил такую идею, но и блестяще воплотил ее в жизнь, создав принципиально новый вид освещения. Новые лампы стали своеобразной местью Эдисону, выпускавшему лампы с нитью накаливания, которую он считал наиболее оптимальным источником электрического света. Если бы Тесла запатентовал свои лампы люминесцентного освещения, то получил бы с них большие дивиденды, поскольку их промышленное производство началось еще при его жизни, во второй половине тридцатых годов XX века. Но Тесла считал изобретение этих ламп проходным моментом, забавой, которая впечатляла зрителей на демонстрациях, не более того. К тому же лампы Теслы зажигались с помощью генераторов тока высокого напряжения, что препятствовало их широкому применению. Разумеется, можно было усовершенствовать их, тем более что и инвесторы имелись (освещение всегда было приоритетным направлением), но Тесла был всецело поглощен идеей беспроводной передачи энергии и не хотел размениваться на мелочи.
«Светящиеся трубки» Теслы вызывали огромный интерес у публики, больший, чем его серьезные изобретения, оценить которые по достоинству могли лишь единицы. То же самое можно сказать и о пропускании через тело токов высокой частоты – практического значения эта демонстрация не имела, но она позволяла привлечь внимание общественности к высокочастотным токам и перспективам их использования. Экспериментальным путем Тесла установил, что ток с частотой более семисот колебаний в секунду не оказывает практически никакого воздействия на организм. По его собственным словам, «рекордным» током, пропущенным через собственное тело, стал ток стотысячной частоты напряжением в миллион вольт[31].
30 июля 1891 года Тесла получил американское гражданство. Он повесил свидетельство о присвоении гражданства в своем кабинете, чтобы все визитеры видели, что они имеют дело с американцем. Большинство биографов расценивают этот поступок как проявление гордости, но, скорее, это был сигнал: «Я такой же, как вы, и веду дела по-американски». Космополитическим гражданином Соединенных Штатов Тесла себя никогда не ощущал – он был сербом, живущим в Америке, и оставался им до конца своих дней. Правда, после получения гражданства он пытался усвоить американские манеры и привычки, вплоть до склонности к жестикуляции, поскольку считал, что так ему будет комфортнее жить в американской среде (с волками жить – по волчьи выть). Но очень скоро стало ясно, что насилие над собой ни к чему хорошему не приводит – и Тесла оставил эту затею, напомнив себе сербскую пословицу: «Сколько петуха ни подбрасывай, он не полетит». Но в деловых вопросах все же старался быть настоящим американцем, то есть фиксировать все договоренности на бумаге. Однако же известно, что бумаги для нашего «американца» большого значения не имели – он мог разорвать выгодный для него контракт, если об этом просил партнер.
В 1891 году очарованная Эдисоном Европа заметила Теслу. Он получил приглашение прочесть несколько лекций и 16 января 1892 года отплыл из Нью-Йорка в Лондон, куда прибыл 1 февраля. Первым публичным выступлением Теслы стала лекция, прочитанная членам Лондонского общества инженеров-электриков. Это было не простое научно-практическое общество, а собрание передовых европейских ученых, среди которых были разработчик векторного анализа Оливер Хэвисайд (кстати, такой же самоучка, как и Тесла), «отец термоса» Джеймс Дьюар, Джон Амброз Флеминг, который в 1904 году изобретет первую электронную лампу-диод, выдающийся специалист по термоэлектричеству и теории волн Уильям Томсон (известный также как лорд Кельвин) и другие. Ознакомив собравшихся с рядом своих изобретений, Тесла в заключение сказал, что его удивившие аудиторию необычные эксперименты имели целью «указать на новые феномены и распространить идеи, которые послужат началом для новых исследований».
Выступление произвело настолько сильное впечатление, что Теслу пригласили выступить перед членами Лондонского королевского общества[32], высшей научной инстанцией Великобритании. Тесла сначала отказался, но профессор Джеймс Дьюар уговорил его весьма оригинальным способом – усадил Теслу в кресло и налил полстакана «великолепной жидкости коричневого цвета, переливающейся всеми цветами радуги и по вкусу напоминающей нектар». «Сейчас вы сидите в кресле Фарадея и наслаждаетесь виски, который пил он», – сказал Дьюар. Тесла проникся и согласился выступить перед членами Королевского общества. Там его тоже встретили восторженно, а секретарь Королевского общества Джон Рэйли, прославившийся во многих сферах физики, в том числе и в изучении волновых процессов, назвал Теслу «на редкость одаренным ученым». Ученым, заметьте, а не просто изобретателем. А будь Тесла англичанином, то его бы назвали не «на редкость одаренным», а «гениальным». Также Рэйли посоветовал Тесле не разбрасываться, а сосредоточить усилия на ключевых идеях. С одной стороны, вроде бы и правильно, а с другой – смысл любой творческой деятельности состоит в подобном «разбрасывании». Перебирая одну идею за другой, выявляешь самые перспективные, наиболее интересные.
Из Лондона Тесла поехал в Париж, где выступил перед членами Французского физического общества. Известие о тяжелой болезни матери заставило Теслу срочно выехать в Госпич. «Я был тогда совершенно изнурен болью и длительной бессонницей, – вспоминал Тесла, имея в виду ухудшение самочувствия, развившееся у него в Париже на фоне нервного перенапряжения. – Однажды ночью меня отвезли в дом, находившийся в двух кварталах от нашего дома. Когда я, беспомощный, лежал там, то подумал, что если бы моя мать умерла, пока меня нет рядом с ней, она обязательно подала бы мне знак… В течение всей ночи каждая клеточка моего мозга находилась в напряженном ожидании, но ничего не происходило до раннего утра, когда я то ли заснул, то ли впал в забытье и увидел облако, на котором плыли фигуры ангельского облика и изумительной красоты. Одна из них пристально посмотрела на меня полным любви взглядом и постепенно обрела черты моей матери. Явление медленно проплыло через всю комнату и исчезло, а я проснулся от неописуемо благозвучного пения множества голосов. В тот момент я понял, что моя мать только что умерла и это оказалось правдой… Оправившись от болезни, я долгое время искал объяснение этого странного явления и, к счастью, после многомесячных усилий сумел его найти. Я видел картину прославленного мастера, аллегорически изобразившего одно из времен года в форме облака с группой ангелов, которые, казалось, действительно летели по воздуху, и эта картина произвела на меня сильнейшее впечатление и потому появилась в моем сне. А чудесной музыкой стало хоровое пение, доносившееся из ближайшей церкви во время утренней Пасхальной мессы. Такое объяснение меня вполне удовлетворило».
1 июня 1892 года Никола Тесла прибыл в Белград, столицу Сербии, недавно полностью освободившейся от османского ига[33]. Первой важной встречей стала встреча с профессором физики и механики Сербской военной академии, Джордже Станоевичем, которого можно назвать отцом электрификации сербской столицы. Станоевич стал автором первой биографии Теслы – «Никола Тесла и его дело», опубликованной в 1894 году.
2 июня Тесла побывал в королевском дворце, где король Александр I Обренович наградил его орденом Святого Саввы II степени, которым награждали за гражданские заслуги (в сфере образования, науки, творчества и церковных дел), а также за личные заслуги перед короной. За первые два десятилетия существования этой награды (с 1883 по 1903 год) ее были удостоены всего десять человек, иначе говоря – орден был очень почетным. В тот же день состоялось выступление в Белградской высшей школе[34], которое Тесла начал в патриотическом тоне. «Как вы видите и слышите, я остался сербом, несмотря на то, что живу и занимаюсь исследованиями за океаном, – сказал он, обращаясь к студентам. – Нужно, чтобы и вы своими знаниями и своим трудом способствовали мировой славе Сербии».
Надо отметить, что при всем своем патриотизме, Тесла не опускался до национализма (нужно ли объяснять разницу между этими понятиями?). Однажды он сказал: «Я – сын сербского православного священника и матери-сербки, но в Лике мы были в самых лучших отношениях с хорватскими католиками, и никогда между народами не возникло бы никакой ненависти, если бы не “большая политика”». Верно сказано.
Завершился этот знаменательный день торжественным ужином в честь Теслы, на котором его кумир, известный сербский поэт Йован Йованович-Змай, прочел поздравительное стихотворение, написанное в честь нашего героя. По возвращении в Соединенные Штаты Тесла ответит на это стихотворение статьей «Змай Йован Йованович. Первый сербский поэт современности», опубликованной в журнале
После Белграда настал черед Берлина, где Тесла встречался с Генрихом Герцем. Впечатление от встречи осталось неоднозначное. Во-первых, в то время Герц тяжело болел (умер он через два года), а во-вторых, немецкий физик не оценил идею передачи беспроводных импульсов с помощью генератора высокочастотного тока. Из Берлина Тесла поехал в Гамбург, где сел на пароход, плывший в Нью-Йорк. Теперь он уже был звездой мировой величины и потому о его возвращении написала пресса и его начали узнавать на улицах. Внимание незнакомых людей Теслу совершенно не радовало, но ему пришлось смириться с этими неудобством и утешаться тем, что растущая с каждым днем популярность поможет в продвижении идей.
28 февраля 1893 года Тесла прочел свою лондонскую лекцию на конгрессе Национальной ассоциации электрического освещения в Сент-Луисе. Триумф повторился и главным его показателем стала продажа свыше четырех тысяч экземпляров журнала с биографией Теслы. Можно сказать, что слава Теслы сравнялась со славой Эдисона. Когда журналисты интересовались мнением Эдисона о Тесле (а по понятным причинам они делали это часто), Эдисон отвечал примерно в таком ключе: «Тесла ничего толкового не изобрел, его слава сильно преувеличена». Но в конце 1892 года, в качестве жеста примирения или под влиянием минутного порыва, которые у него иногда случались, Эдисон прислал Тесле фотографию с надписью «Тесле от Эдисона».