- Айгер, я…
- Прекрати твердить, что ничего не помнишь, Юниа! Хорошо! Она родилась через год после твоей свадьбы. А я уехал из Мергиса еще до того, как ты вышла замуж.
- Скажи, почему ты вообще на ней женился?
- Да ты издеваешься?! – он смотрел на меня так, словно готов был задушить своими руками. – Ведь это ты заставила Индриса вынести на совет вопрос о том, что королю срочно нужна жена и наследник. Он сам мне об этом сказал.
- Но почему Эйра? – не сдавалась я. – Неужели не было других девушек?
- Будешь продолжать притворяться? Ну ладно. Нет, Юнна, других – не было. Короли Илары женятся только на женщинах из клана Кембро. Если бы совет по вашей указке не торопил меня, я мог подождать несколько лет, пока не войдут в брачный возраст дочери солы Нелы Огасты или другие девушки. Или пока не овдовеет какая-нибудь из женщин клана. Потому что по доброй воле на твоей дочери я не женился бы никогда. Хотя бы уже только потому, что ты – ее мать.
- Айгер, пожалуйста! Я прошу тебя…
- Юнна, ты не знаешь, о чем просишь. Ты не слышала – или не слушала? Я же сказал, что могу отменить приговор суда, только если найдется действительно веское основание. Ты можешь говорить что угодно, но всем известно: Эйра помогала тебе. Ее вина доказана, она призналась. Я не могу помиловать ее только потому, что она моя жена и мать принца. И не пытайся придумать что-то, ложь не поможет. Будет еще хуже.
Что-то дрогнуло в его лице. Словно облачко пробежало – сомнение, сожаление?
- Айгер…
Я подошла, коснулась его руки – и это было ошибкой. Его лицо снова стало жестким, напряженным, взгляд – ледяным.
- Даже не думай, Юнна! Все давно похоронено. Считай, что ничего не было. Никогда.
- И поэтому ты поцеловал меня? Там, в горах?
- Вам показалось, сола Юниа, - отчеканил он, быстро подойдя к двери. – Когда я нашел вас, вы были без сознания. Вам показалось.
Айгер вышел, и в проеме тут же появилась надзирательница.
- Пойдемте, сола Юниа, - с насмешкой сказала она. – Пока ваш ужин не сожрали тараканы.
9.
Когда моему отцу поставили диагноз, он до последнего дня на что-то надеялся. Даже когда надеяться было уже не на что. То же самое происходило сейчас со мной. Пока нам с Эйрой не вынесли приговор, пока мы не оказались на эшафоте, пока палач не занес меч над нашими головами, еще можно было цепляться за надежду, пусть даже призрачную.
Например, на Илару упадет метеорит. Или ее захватит вражеское войско. Или…
Глупости. Единственной нашей надеждой оставался Айгер. Он мог отменить приговор суда – но для этого требовалась убедительная причина. А ее не было. Как ни ломала я голову, придумать ничего не могла. Ни малейшего оправдания. Единственный свой шанс я про…любила, скажем так. Потому что понятия о нем не имела. Потерявших рассудок в Иларе не казнили, а я вполне подходила под эту категорию. Пока он ко мне не вернулся. Ну и кто теперь поверит, что я ничего не помню, если разговариваю и все понимаю?