Засыпав дорогу, обломки оставили с краю узенький, не шире ладони, карниз. Айгеру каким-то чудом удалось зацепиться за выступ. Он стоял, прижимаясь к глыбам, и малейшее движение грозило ему падением в пропасть. Рядом с ним, так же прижавшись к камням, на самом краю балансировала Юниа и изо всех сил пыталась столкнуть его вниз. Было очевидно, что если ей удастся, она и сама не удержится, но это ее не останавливало.
Добраться до них с дороги никому не удалось бы. И я видела, что силы Айгера на исходе.
45.
Первой мыслью было вцепиться Юнии в физиономию, но, дернувшись, она, скорее всего, не удержалась бы на карнизе и полетела вниз. Да и черт бы с ней, но она неизбежно утащила бы за собой и Айгера.
Но если… если я могу представить, что кусаю ее за нос или целую Айгера, может, смогу так же ощутимо представить и что-то другое? Не вытащить его, разумеется, но хотя бы попробовать поддержать, пока ему как-нибудь помогут? Или пока Юниа не свалится в пропасть?
Гвардейцы и слуги голосили и суетились в двух шагах, пытаясь сообразить, что делать, а мне казалось, они в сотне метров от нас. Узкий неровный карниз был скользким, мокрый тяжелый плащ тянул Айгера вниз. Его лицо исказилось от напряжения. Прижимаясь спиной к осыпи, он обеими руками держался за камни. Юниа, стоя лицом к скале, правой уцепилась за острый выступ, а левой упиралась в плечо Айгера, пытаясь столкнуть его с карниза. Они застыли в шатком равновесии, и я снова вспомнила нож на краю стола в Леандро.
Как жаль, что я не могла закрыть глаза и вообразить, что у меня есть руки, которыми я изо всех сил прижимаю Айгера к камням. Наверно, так было бы проще. И все же у меня получилось. Я не чувствовала это, а знала точно так же, как и все остальное. И точно так же знала, что надолго меня не хватит. Это были не физические силы, а что-то совсем другое, чему не имелось названия ни в одном из известных мне языков. Быть может, некая энергия мысли, воображения, она действовала, лишь пока я верила, что смогу, что спасу его. Но ей мешали страх, сомнение и отчаяние.
Юниа, видимо, почувствовала, что какая-то сила не дает ей расправиться с Айгером. Она выглядела совершенно безумной, похожей на разъяренную ведьму. То ли забыв об осторожности, то ли ей было уже все равно, Юниа резко толкнула Айгера. Последним усилием, словно выплеснувшись без остатка, я смогла удержать его, а она потеряла опору. Край обрыва обвалился под ее ногой, рука соскользнула с мокрого камня…
Я почувствовала, как меня затягивает в воронку, в чудовищный бурлящий водоворот. Крутит, сминает, как бумажный кораблик, захлестывает. На мгновение я окунулась в непроглядную черноту – и тут же снова стало светло…
Я висела над пропастью, цепляясь замерзшими онемевшими пальцами за край карниза. Мокрое платье облепило ноги, плащ весил, наверно, целую тонну. Слипшиеся пряди волос падали на глаза, и я не могла их ни убрать, ни стряхнуть. Колючий воздух царапал горло, раздирал грудь.
- Сола Юниа, держитесь за поводья, - услышала я крик сверху.
На карниз опустилась петля, прямо к самым моим пальцам. Мне надо было всего-навсего сдвинуть их и уцепиться за ремень. Всего-навсего - легко сказать! Оторвать руку от скользкого ледяного камня – это могло стоить мне жизни.
Мне? Кому – мне?!
Ломая и сдирая ногти, изо всех сил напрягая мышцы, я ухватилось правой рукой за камни, так крепко, как только могла. Упираясь запястьем левой, приподняла пальцы и схватила поводья. И тут же присоединила к ней правую. Меня тащили вверх, острые края каменных обломков сквозь платье царапали живот и ноги, ремни резали руки.
Наконец я очутилась наверху завала. Двое гвардейцев усадили меня на холодные булыжники, которые показались удобнее и приятнее любого дворцового дивана. Точно также, с помощью связанных поводьев, вытащили Айгера. Судя по всему, никто не понял, что произошло – что Юниа столкнула его вниз. С дороги все выглядело так, как будто они поскользнулись на мокрых камнях.
С трудом поднявшись на дрожащие ноги, оступаясь и едва не падая, я бросилась к Айгеру, обняла его. В первый момент он отшатнулся, попытался меня оттолкнуть, но взглянул в лицо, и глаза его расширились.
- Ирина? – не веря себе, прошептал он. – Но как?..
Теперь я могла только догадываться о его чувствах. Точно так же, как и он не мог слышать мои мысли. Не знаю, сколько времени мы просидели, обнявшись, пока я не почувствовала, что меня трясет от холода. Ободранные руки и ноги саднило, кружилась голова, сильно знобило, и я еще крепче прижималась к Айгеру.
- Тарис Айгер, - старший из гвардейцев почтительно поклонился, - нам надо скорее вернуться в деревню, пока вы совсем не замерзли. К тому же дождь может пойти снова, а нам надо поскорее отправить людей на разбор завала. Иначе мы потеряем лошадей.
- Его и за неделю будет не разобрать, - я покачала головой.