- Ну пусть попробует. До Верто полдня пути, но у нас получится больше. Не думаю, что она станет ко мне приставать, сидя на лошади. А там… ты снова укусишь ее за ухо. Если понадобится.

Что тут было сказать? Иногда мужская самоуверенность бывает просто непрошибаемой. Кстати, насчет «сказать»…

- Как ты думаешь, никого еще не удивляет, что ты постоянно что-то бормочешь себе под нос?

- А я после чудесного спасения от смерти стал очень религиозным. Молюсь всем богам по очереди. Как ты разговариваешь со всеми своими сорока семью троллями.

- Сорока восьмью, - поправила я. И одобрила: - Хитро. Про молитвы. Очень правдоподобно. И как раз в тему паломничества.

Айгер и Юниа отправлялись в путь без свиты, так что в течение дня все было собрано и подготовлено. Вечером мы с ним зашли попрощаться с Бартом, поскольку выехать планировалось рано утром – чтобы добраться в Верто к исходу дня. А вот я решила утра не ждать. Темнота мне помехой не была, ночной холод тоже. А времени в пути получалось вдвое больше, и я могла не торопиться.

- Не волнуйся, - сказала я, когда Айгер вышел проводить меня на крыльцо. – Со мной-то уж точно ничего не случится. Главное – чтобы ничего не случилось с тобой.

- Не случится. Через сутки увидимся.

- Увидимся… - с горечью повторила я.

- Ну встретимся. Не грусти, Юнна. Все будет хорошо, я верю.

Он так часто повторял это, что я тоже начинала верить. А потом снова сомневалась. И снова верила. Но надеяться не прекращала.

Поцеловав его в последний раз, я поднялась высоко над дворцом и повернула к востоку, туда, где вдали темнела полоска гор. По карте выходило, что мой путь примерно вдвое длиннее пути Айгера и Юнии. Но, учитывая фору во времени, я могла передвигаться с той же скоростью, что и они, - скоростью лошади, идущей шагом.

Когда кто-то находился передо мной, я легко подстраивалась под его движение, для этого не требовалось никаких действий. Сейчас мне приходилось намечать впереди точку и направлять себя туда мысленным усилием – сильнее или слабее, от этого зависела скорость. В детстве я мечтала летать, как птица, и часто летала во сне. Но сейчас… это был не полет, а именно перемещение из пункта А в пункт Б. Никакого удовольствия.

Я даже пейзажем не могла любоваться, хотя видела в темноте не хуже кошки. Когда я смотрела на что-то раньше, это было либо узнавание знакомого, либо открытие нового. А сейчас всего лишь знала: подо мной лес, впереди горы, сверху – звезды. Красивые звезды, похожие на драгоценные камни. Но знать и чувствовать – это вовсе не одно и то же.

Мне казалось, что я в пути уже целую вечность, когда Восточные горы надвинулись черной громадой. Я повернула к югу, держа их слева. По правую руку, на востоке, небо уже начало светлеть. По моим расчетам, до Рауллы я должна была добраться к полудню, а к вечеру оказаться в Верто. Мысли мои бродили по кругу: от Айгера к Юнии, затем к Йоргису и к Борггрину.

По всему выходило, что Борггрин заклятый враг Йоргиса. Не зря же тот оказался запертым в собственном замке на тысячу лет. Однако он все же помог вернуть призраку Юнии ее тело. В обмен на что? Или, может, Йоргис как-то вынудил Борггрина это сделать? В любом случае, я сомневалась, что это была дружеская услуга. А враг моего врага кто? Правильно, мой друг. Ну, или, по крайней мере, не противник. И это тоже давало надежду.

Если ночью подо мной были дикие безлюдные места, то уже к утру начали появляться деревни – чистенькие, аккуратные, словно игрушечные. Крестьяне работали на полях, собирали в садах остатки урожая. Я вглядывалась в подножие гор, опасаясь пропустить реку и водопад, но беспокоилась зря: шум падающей воды был слышен издалека. Поравнявшись с ним, я повернула к западу, стараясь как можно точнее держаться прямой линии, чтобы не сбиться с цели и не оставить Верто в стороне.

Уже стемнело, когда впереди показались зубчатые каменные стены. Айгер сказал, что остановится в доме городского правителя, на главной площади. Я плохо представляла себе Верто, поэтому нашла ее не сразу. Немало времени ушло и на то, чтобы просочиться в дом, а потом, ориентируясь на звук голосов, обнаружить то ли гостиную, то ли столовую, где правитель принимал высоких гостей.

У него была пегая борода и глубокие залысины. Пухлое туловище обтягивал зеленый гирм, но не из кожи, замши или, на худой конец, плотного сукна, а из блестящей ткани, похожей на атлас. Айгер стоял рядом с ним посреди зала, Юниа цеплялась за его локоть. Напряженное выражение ее лица мне здорово не понравилось. Как и то облако эмоций, которое ее окружало. Ожидание, страх, неуверенность. Она определенно что-то задумала.

Вокруг них топтались десятка три разодетых мужчин и женщин. Видимо, это были представители местной знати, собравшиеся поприветствовать тариса и его невесту. Накрытый к ужину стол ломился от блюд и напитков, но, по обычаю, гости садились за трапезу не сразу – сначала у них было время поговорить.