Говорящая голова удивлённо крякнула:
— Всех? Один? Я бы от такого наоборот подальше держался… Борода же с тремя корешами от меня ушёл… Чё, прям всех наглухо завалил?
— Один выглядел почти так же, как ты там, на дамбе. Как раз тот, который с бородой. — Алиса продолжала изо всех сил хмурится, нагоняя на себя всевозможную серьёзность. — Остальные не сильно лучше. Что о нём знаешь?
И хотя её допрос с пристрастием выглядел не очень натурально, Молот не стал как-то повторно подкалывать девчонку. Лишь с усталой улыбкой покосился на меня и задумчиво поджал бледные губы:
— В принципе, картина тогда складывается… Я ж Бороду вообще чего выгнал-то… Он без моего ведома грабанул какую-то хату в Рыбхозе… Тут, недалеко, возле прудов монинских, знаете?
— Ага.
— Ну и вот… Прибежал со своими мудаками радостный — до жопы! Притащил барахла всякого, да рыбы вяленой мешок. Вот, говорит, будет чем дедовскую бражку закусить… Дебил… А там ни разу не моя территория. Рыба-то вся под Чкаловцами с весны.
Я привлёк внимание девушки и показал ей записку со своим вопросом.
— Чкаловцы… Это они те самые «космонавты»? — Озвучила Алиса мой вопрос.
— Ага… Там мутная, конечно, история… Вроде бы как они лётчики, которые успели с Чкаловского аэродрома сдёрнуть, пока там ещё на взлёте все аппараты в дерьмо превращались… Вон как твой ствол сегодня, Максим. — Помолчав пару секунд, Молот, судя по поднятым вправо глазам, что-то припоминал. — Но по виду не скажешь, что эти парни армейцы… В Звёздном городке они обосновались, поэтому их так и зовут все… Там ещё с советских времён бункер со всеми удобствами какой-то секретный. Для гагаринских курсантов. Вот в нём и отсиделись, пока суматоха не улеглась. Да пока чума не прошла. А потом в музее ВВС уцелевших стволов надыбали нормально… Знали, где искать. И построили там всех в округе быстренько, кто живой остался.
Сделав паузу, говорящая голова задумчиво цыкнула зубом, согласно моргнула своим мыслям и, чуть погодя, продолжила:
— Я с ними ещё весной как добазарился о границе, так больше старался не пересекаться. Да и они тоже. Только слухи ходили среди пацанов, что там какие-то рамсы внутри них самих начались ещё летом. Чё-то не поделили. Но к нам не лезли, да и ладно. Не моё дело. А Борода вот, дебил, полез… Думал, наверное, что они там теперь слабые… Ага…
Лицо старика исказила гримаса какого-то неприятного воспоминания. И он продолжил речь только когда снова понемногу расслабился:
— Ну это ладно… Проиграл, так проиграл, чё уж теперь… Так вот это я всё к чему… Борода ещё хвастался, что в том домике на пруду одна только баба была на хозяйстве. Чернявая, красивая… Клялся, что не трогали, но я ж его знаю, паскуду… И ещё говорил, что она по-русски не понимала. Чё-то всё лопотала про какой-то фарфор и компас…
— Пор… «Пор фавор», наверное? — Алиса покосилась на мою срочную записку и нахмурилась в ответ на мой подтверждающий кивок. — Максим говорит, что это по-испански значит «пожалуйста». А компас… «Компасьон», скорее всего… Пощады она просила. «Не тронули», блин…
— Вот-вот… Похоже на то… — Согласно моргнул Молот. — И ещё теперь похоже, что не в одиночестве она там на прудах рыбой промышляла…
Интересно, какими судьбами в мёртвом Подмосковье оказалась целая испаноязычная семья… Но после того, что я увидел здесь за неполные сутки, это не казалось таким уж удивительным фактом.
— И где именно был этот дом?
— Да кто ж его знает теперь, раз Борода сдох… Где-то на прудах, на берегу. Или может на дамбах между ними… Я бы там и прописался. Надёжнее. — Говорящая голова с сомнением присмотрелась к девушке. — Но, насколько я понял… Если всё так, как ты говоришь, то этот парень из тех, кто сам тебя находит, если ему надо… Торпеда типичная. Да и вообще не советую в те места соваться. Хотя и здесь теперь стрёмно жить будет…
— Это уж мы сами решим. — Угрюмо буркнула девчонка, глянув на меня исподлобья. Мне оставалось только согласно кивнуть.