Змееныш не был дураком и не стал «бить в колокола». Понимал, что занятие глупое, а любое начальство, которому он пожалуется лишь пошлет его… «финики на севере с развесистых елок собирать». Про слив в прессу и говорить нечего — в том «бурлении сельхозудобрений», которое там происходит, отличить правду и вымысел зачастую бывает очень сложно. Да и проку ноль с такого поступка.
Вместо этого мой ядовитый друг охотно согласился на свое включение в группу, которая должна была на месте вникнуть в ситуацию и крепко-накрепко привязать к конторе столь перспективный канал информации, вербовки агентуры и «сторонних поступлений в фонды» как «черные трансплантологии». А что? Секретная служба, где состоял Змееныш, не брезговала и наркобаронов стричь из числа тех, которые признали службу как вышестоящую и контролирующую организацию. Гнусная, но довольно часто применяемая практика.
Зато оказавшись на месте, Феликс устроил настоящее светопреставление. Дождавшись, когда на назначенную встречу явятся представители и «черных трансплантологов» и местных поставщиков «сырья», он без сомнений и колебаний подорвалпарочку гранат. Помещение, где проходила встреча, было добротное, стены из еще старого кирпича, поэтому серия вторичных рикошетов от стен порубила собравшихся в капусту. Ну а оставшихся за стенами охранников Змееныш самолично дострелил. Эффект неожиданности во всей красе! Ну не ожидали от него бывшие коллеги такого вот хода.
Оставалось только сделать несколько снимков, забрать пленку с аудиозаписью и кое-какие документы, после чего слить СМИ уже не какие-то паршивые домыслы, а железобетонные доказательства. Заодно с фотографиями того, что осталось от трансплантологов, работающего в их интересах криминалитета. А главное — фотки замазанных во всем этом высокопоставленных представителей секретной службы. После чего оставалось Феликсу лишь рвать все контакты с прежней жизнью. Благо было куда пристроиться, ведь именно тогда и создавалось сообщество «антикваров».
Диана выслушала историю ухода Змееныша из секретной службы с полнейшим пониманием. Ну а от иллюзий в отношении нынешних властей она вроде как давно уже начала избавляться. Это не могло не радовать. Иллюзии вообще вещь крайне опасная, в наших случаях зачастую и вовсе фатальная.
Черт, чуть было не запамятовал про Профессора! Надо посмотреть, что там творится с процессом лечения. Причем посмотреть сначала даже не на него — один бес весь бинтами замотанный — а на диск-реаниматрон. Покойный Саймон рассказал про артефакт достаточно, чтобы можно было понять, до какой степени процесс лечения добрался.
Посмотрим… И увидим из задорно подмигивающих огоньков, что состояние пациента вполне себе приличное, хотя до оптимума ему еще далековато будет. Только вот мне его до полного идеала долечивать никакого резона нет — заряд медицинского артефакта и без того солидно просел. Хоть ты, Альберт-Фридрих, мне и друг, но долечиваться обычными средствами будешь. Баста!
Нажимаю на символ отключения. Короткая матерная тирада со стороны пациента… ну да, моя вина, не предупредил. Хотя и не мог этого сделать, просто не знал.
В любом случае, передаю артефакт Диане с просьбой убрать обратно в сумку. Сам же, снова вооружившись ножом, примериваюсь как бы поудобнее взрезать бинты, которыми замотана большая часть головы пациента. Тот, в малость прифигевшем состоянии, пытается было отшатнуться со словами:
— Герцог, ты чего творишь? У меня перевязка только завтра к вечеру!
— Может и не понадобится тебе перевязка. И вообще, стой, не дергайся, а то задену еще лезвием, чего мне совсем не хочется.
Угомонился. Теперь стоит, как стат
— Ди, дай зеркало. Не мне, конечно, а вот этому свежеполеченному. Знаю, что у тебя, как у любой уважающей себя красавицы, оно в сумочке непременно присутствует.
Пока Диана искала вышеупомянутый предмет в своей весьма объемистой сумочке, я думал, с какой стороны подступиться к руке Альберта-Фридриха. Тут ведь не только бинты, но еще и замысловатая стальная конструкция. Вот ее то ломать и не хотелось. Вроде и уверен в результате лечения, но вдруг в чем-то я ошибся и медицинский артефакт Ушедших не до конца залечил основные повреждения. Хотя по лицу этого не скажешь.
Ладно, была не была! Пока получивший все же маленькое зеркальце Проф смотрелся в него, изумляясь неожиданному результаты, я резким движением разомкнул стальную конструкцию, охватывающую его руку от локтя до кончиков пальцев. Разомкнув же, снял заодно с бинтами. Результат… имелся.
Шрамы были, спору нет. Зато какие-то болевые ощущения от моих действий отсутствовали в принципе. «Антиквар» лишь дернулся от неожиданности, уставился на меня с возмущенным видом, явно желая что-то сказать, но потом… Потом пришло понимание, что рука то не болит и болеть не собирается.
Слова возмущения так и остались непроизнесенными. Вместо этого Проф попытался осторожно так пошевелить пальцами. Видно было, что они хоть и слушаются, но с трудом.
— Разрабатывать руку придется, — прокомментировал я увиденное. — Прогревания там, электрофорез, массаж лечебный. Желательно от массажистки с выдающимися… профессиональными достоинствами.
— Тьфу на тебя, Герцог! Как был озабоченным бабником… — вспомнив о присутствии Дианы, статус которой ему был до конца неясен, Альберт-Фридрих несколько смягчил высказывание. — Может со временем и остепенишься. Но за лечение — благодарность. Значит это и есть часть твоей добычи из лаборатории, где члены секты заправляли. Внушает. Такая вещь может помочь многим из нас, случись что.
— Может, — согласился я, но тут же добавил непременную «ложку дегтя». — Только для этого артефакта, Ушедшими созданного, зарядка постоянная нужна. И чтобы достать такую, нам всем придется изрядно потрудиться, сам понимаешь. Просто так нам ее не отдадут. Из-за ограниченности заряда, кстати, пришлось прервать процесс, не доводя до совсем уж полного излечения.