– Нет, не противоречит. Хорошо, я поклянусь Перуном, но Аделина не будет служить тебе, она уйдет.

– И что она будет делать одна? Пойдет в маркитантки? Хорошо же ты заботишься о дочери.

– У меня есть родня, я отправлю ее к ним. Она достойна лучшего, чем прислуживать в постели сопливому мальчонке-хазарину.

– Хорошо, мы договорились. Кстати, где та бумага, что вы у меня украли? Мне не получить мое серебро без нее.

Рихард кивнул на правый сапог, мол, там посмотри, что Святослав и сделал. Вексель был цел и невредим.

Святослав встал со своего импровизированного кресла, спрятал сверток меж мешков и подошел к люку. Люк был приоткрыт, греки совсем не опасались своих пленников, люк не закрыли и девчонку не связали. Очень беспечное отношение к службе. Пленнику ведь нечего терять, развяжет его девчонка, и покрошит германец перед смертью десяток христиан. Перуну это любо.

Святославу совсем не хотелось разговаривать с капитаном херсонского судна. Больше всего он хотел перерезать капитану глотку за то, что он и его люди сделали с Аделиной, но и бросить девчонку, просто сбежав, он не мог. Воспитание не позволяло.

Романов приподнял люк и заглянул в трюм. В нем было пусто, ни одного человека, а вот сверху доносились песни и смех.

Видимо, греки праздновали победу. И, правда, ирония судьбы, еще пару седмиц назад победу праздновали германцы.

Поднявшись на вторую палубу, Святослав остановился.

Вот все у меня так, никакого плана, одно везение и импровизация. Дальше-то что? Переодеться в одежду греков, вон их погибшие у борта лежат? Такой вариант не имеет никакого смысла. На мне одежда взрослого мужчины будет смотреться как платье с длинным шлейфом. Только народ смешить. Хотя какой смысл скрываться. Подняться и идти прямо к рулевому веслу, наверняка капитан там. Они же не ждут тут моего появления.

Так Святослав и поступил, поднялся по лестнице и, не обращая ни на кого внимания, направился к рулевому веслу. Команда и правда его не заметила, на палубе было полно народа, корабль шел под парусами, а рядом скользил хищный силуэт драмона. Облом получается.

Кто сказал, что капитан корабля будет пьянствовать на чужом корабле вместе с призовой командой? Ясно же, что он остался на своем.

Святослав на секунду впал в замешательство. Хоть за борт прыгай. Но его спас кормчий, который стоял у борта и правил веслом. Мужик в белой рубахе с пшеничного цвета бородой увидел одинокого мальчонку и махнул ему рукой. Святослав робко подошел к мужику и поклонился.

– Хочешь весло подержать? – спросил кормчий по-словенски.

– Хочу, дяденька, – нарочито уничижительным тоном ответил Романов.

– Тогда держи, только держи ровно и никуда не сворачивай.

Святослав перехватил весло и встал рядом с кормчим. Тот с минуту молча наблюдал за мальчишкой. Святослав в той жизни не раз ходил на яхте и рулевое весло держать умел, что не ускользнуло от внимательного взгляда кормчего.

– Хорошо держишь, выучка правильная. Чей будешь?

Вот опять тот же самый вопрос. Ответишь варяг – и голова с плеч.