— Пока ты спала, мы рассмотрели через стекло и слепок и твою руку, — пояснил король, — линии одинаковы. Убедись сама.

Веля добросовестно посмотрела. Она ничего не увидела и не поняла, кроме того, что король искренне верит в их родство. Сесть ей было, попросту, некуда, к тому же не предлагалось, и она стояла, сцепив ладони в замок, как будто её вызвало ругать начальство.

— Я понимаю, что это всё неожиданно для тебя, — продолжил он, — что тебе надо привыкнуть к мысли, что твой дом — здесь, — он обвёл рукой вокруг, — но это так. Ты родилась в той комнате, из которой сиганула через окно. Кстати, я впечатлён твоей сноровкой. Ты кричала на весь дворец, и я подумал, что обязательно побежишь.

Веля мучительно покраснела.

— Мне говорили, ты плаваешь?

— Есть такое, — она пожала плечами.

— Твоя мать отлично плавала и ныряла, когда мы встретились, — сказал король и взял Велю за руку, — Она ныряла на глубину в десять человеческих ростов и могла пробыть под водой так долго, что я пугался. Она ныряла до тридцати раз за день и собирала множество раковин. Даже потом, когда не надо было, ей нравилось собирать его и плести украшения. У тебя есть куча жемчуга, я скажу, чтоб принесли. Хочешь — носи, хочешь — продай.

Веля аккуратно, по пальцу, забрала свою ладонь из огромной отцовской и снова сцепила в замок со второй. Король вздохнул.

— Я не рассчитываю, что ты немедленно почувствуешь зов крови, — сказал он, — тем не менее, придётся остаться здесь.

Он разглядывал Велю, а та смотрела на висящий у входа плащ с лисьим воротником, вернее, с целой вычиненной шкуркой, с лапками и мордой. Неужели это братец лис, которого вспоминал Пол?! Какой ужас, король убил даже собственного зверя. Её передёрнуло. Король неправильно истолковал её взгляд и снова взял за руку.

— Не бойся, — сказал он, — этот зверь тебя больше не потревожит.

Веля снова осторожно изъяла ладонь. Король прищурился.

— Я никогда, — с ударением произнёс он, — не прибегаю к насилию, если есть возможность объяснить всё как есть и добиться нужного результата так.

Веля молча сглотнула.

— Поэтому считаю нужным предупредить о твоей ответственности за ряд вещей, — продолжал король. — Во-первых, ты должна понимать, что твоё место — здесь. За первую попытку побега я казню двух ганцев по их собственному выбору, мужчину и женщину. За вторую — четырёх. За третью — восьмерых. Кивни, если ты меня поняла. Уже хорошо.

— Во-вторых, находясь в этом месте, ты делаешь то, что тебе следует делать и не делаешь того, что не следует. Я понимаю, что должен делать, и хочу от тебя того же. Ты проглотила язык? Кивни, если ты понимаешь. Отлично.

— В-третьих, ты мне скажешь, где твой зверь, ты вызовешь его. Это надо сделать. Кивни если понятно.

— У меня никого нет, — сказала Веля. Она уже совсем замёрзла босиком и в дурацкой рубашке, сколько будет длиться этот допрос?

— Я не дурак, — сообщил человек, считавший себя её отцом, щурясь. — И рано или поздно твой зверь появится, они не могут скрываться слишком долго. Они зависят от наших подношений. Я просто подожду. Я озвучил свои условия, теперь ты свои.

— А я что, могу? — с горечью удивилась Веля. — Ничего себе.