— Спасибо! — воскликнула я и быстренько забралась в седло, усевшись по-мужски. — А я ж разве виновата, что ты такой огроменный?
— И не поспоришь, — поднявшись, Шантаэр обернулся. — Держись покрепче. Я хоть и торопиться не буду, но ты всё равно можешь упасть.
— Не вопрос! — ухватившись покрепче за переднюю луку двумя руками, а ноги сжав посильнее, я выдохнула: — Готова.
И «конь» тут же сорвался с места. От страха я сразу вся вспотела. Без Маору, который меня всегда крепко удерживал, езда на Шантаэре напоминала безумные американские горки, причём у тебя нет даже элементарного крепления. Прыжок — пролетели над оврагом; набрали побольше скорости — пронеслись под деревом. Ещё прыжок — преодолели речку.
Свист в ушах и стук моих зубов — более я ничего не запомнила, потому что я закрыла глаза.
Благо, что путь был недолгий, и поседеть я не успела. Так что, когда он внезапно остановился, я не могла поверить своему счастью. Распахнув свои глаза, я огляделась.
Полянка — практически ровный квадрат со сторонами метров в сто. Трава вся вытоптана, словно тут стадо слонов паслось. А посередине возвышалась практически точная копия пирамиды Кукулькана, что расположена в городе-храме Чичен-Ица, на полуострове Юкатан. У этой тоже было девять больших ступеней, только камень, из которого она была сложена, отличался по цвету — он был матово-черный. Зрелище впечатляло.
— Ого! — восторженно пробормотала я. — Красота-то какая!
— Что за примитивизм? — недовольно пробурчал «конь». — И мне там не пройти…
Это же безобразие!
Глава 32
— Не пройдешь? — переспросила я и внимательно оглядела всю пирамиду, но с нашей стороны был виден вход только на самом верху, и он, действительно, был слишком узкий для огромного коня.
— Ага. Печально. Я уже настроился на веселье, — Шантаэр понурил голову, и я, дабы утешить, опять погладила его по носу.
— Может, с другой стороны есть ещё один вход?
— Вряд ли, подобные сооружения я видел не раз и не на одной планете, — раздался тяжелый вздох. — И везде один и тот же примитивизм. Будто один идиот везде специально понатыкал это уродство, чтобы увековечить свой дурной вкус.
— А, как по мне, выглядит жутковато… Но что-то в этом есть. Кстати, на моей планете тоже есть что-то подобное. К примеру, Храм Кукулькана. Говорят, что это было место для ритуалов человеческих жертвоприношений. Жертву окрашивали в голубой цвет и укладывали на камень тоже голубого цвета. А потом верховный жрец, пока четверо помощников крепко держали жертву, одним точным ударом вскрывал человеку грудь и вытаскивал ещё бьющееся сердце… — дальше продолжать описание ритуала мне не хотелось, и так слишком яркая картинка всплыла перед моими глазами. Пока я всё это вспоминала и описывала, я даже нервно поежилась.
— Да? Тоже в жертву… — протянул Шантаэр задумчиво. — Полагаю, что всё-таки как-то эти… сооружения могут быть и связаны. И могут быть построены если не одним существом, то, возможно, группой. Культом каким-то. Нужно будет распросить Маору поподробнее, думаю, что ему известно намного больше нас двоих вместе взятых. Он, вообще, любит всякие странности.
Я неопределенно кивнула головой и, задрав голову, ещё раз внимательно осмотрела проход на верху пирамиды.
— Может, я тогда одна быстренько сбегаю? — пусть и компания у меня выдалась интересная: собеседник из «коня» получился замечательный, но мне-то хотелось помочь как-то Мао. Да и просто было любопытно посмотреть, что же там внутри находится.
— Стоять! — рявкнул Шантаэр, да так громогласно у него это вышло, что у меня в ушах зазвенело, а в мозгах сильно прояснилось до состояния кристальной чистоты. Даже все мысли выбило напрочь. Я впервые поняла, что означает словосочетание «звенящая пустота», и царила она сейчас в моей голове.