– А сдюжит?
– Ваша светлость, а чего там сдюживать? Махнул и убил. Как руки обоссать. – Монах поморщился от моей аналогии и махнул рукой, типа уводите его поскорее от меня.
Я поднялся на помост в одиночестве, а за спиной у края помоста открылась дверь в храмовый комплекс. Дверь! Путь на свободу!!! Стража вывела связанного мужчину и Мирию под пологом. Как всегда, не одежда, а пародия, притом жалкая. Ко мне подскочил монах и вручил два свитка.
– Этого обезглавить, а ведьму на костер и поджечь.
Я кивнул, не отводя взгляда от глаз Мирии. Вот они те самые омуты, полные слез. Моя! Моя ведьма! Жена!
Светлый служитель спустился, а я подошёл к пленным. Взял косу в руку, наклонился к пленному.
– Если я тебе путы распутаю, ты со мной? – тихо проговорил я и дернул за веревку, что держала его руки.
– Если оружие дашь, – с интересом и злобой ответил приговоренный и бросил взгляд по сторонам. Вот и славно.
Я потянул крупного мужика вперед и вздернул косу достаточно высоко, чтобы подрубить веревки прямо между его рук. А после этого – действовать будем мы! Взмахнув косой со всем своим проворством, я рассек путы на руках Мирии прямо с двухметровой дистанции. Быстро сместившись в сторону, я присел и прыгнул прямо на свою жену, подхватывая ее в полете и полностью спрыгивая с лестницы помоста. Удар ноги в стражника у дверей. Путь свободен. Я заволок Мирия внутрь и пропустил нового компаньона внутрь. Снаружи нарастал невероятный гул. Я захлопнул дверь и закрыл засов. Повернулся к человеку.
– Как тебя зовут.
– Бигл я. Мастер-вор, – ответил человек и потер руки, на которых все еще были путы. – Спасибо за шанс.
– Спасибо тебе, – уткнулась мне в грудь ведьма. Спрашивать, за что, я не стал – знаю ответ.
– Хорош сопли распускать, нам еще через эту обитель прорываться! – скомандовал я и указал косой в проход под храмом, где уже были слышны шаги стражи.
Однако не повезло… Помимо вполне ощутимой стражи, на нас кинулись знакомые пучки света, которые видел только я, но вот ощущали все. Первая же вспышка прошла у самого пола и отлетела в сторону Бигла, бедного практически опрокинуло, он заорал, хватаясь за поврежденную ногу. Я протянул ему руку.
– Идти сможешь? – уточнил я.
– Кажется, да. Что это было? Нога горит, как при ожоге. – Он поднял свою робу. Нога у бедняги была красной, как от кипятка или солнечного ожога. Беда с вами…
– Силы света почтили тебя своим вниманием. Держись ближе, – я вновь повернулся и немного ускорился.
Первые монахи с дубинками попались нам на пути в первую же минуту. Коса изменилась для более удобной работы в узком проходе. Бигл подобрал одну из боевых палиц монахов и теперь был при оружии. На первом же перекрестке мы ушли в ответвление и свернули на лестничную клетку. Два этажа наверх. Еще три боевых монаха, два из которых были в доспехах. Ну, это глупо, на лестнице-то. Неудобно же. Еще три души на моем счету. Коса уже насытилась под самый набалдашник и сочилась тьмой, привлекая все новые огоньки света, что растворялись в клубах тьмы.
На третьем этаже мы вышли в залы, где проходила молитва у десятка монахов или послушников. Эти были тихими и только в стороны разбежались при нашем появлении. За этим залом была длинная столовая, с большим столом на весь зал. Еда со столов еще не убрана, да и не все ушли. С обратной стороны появились сразу пять латников с освещенными мечами. Это будет нелегко. Я отстранил от себя Мирию, она спряталась под стол. А вот Бигл подошёл ко мне справа.
– Всегда хотел себе доспехи святого ордена, – сказал он и перехватил палицу поудобнее. А затем запрыгнул на стол и перебрался на другую сторону зала. Два на него, три на меня.