– Ну-ка, гляди веселей! – прорычал он команде, зная, что много подзорных труб наведено на них.
Клипер, не убирая парусов, беспечно летел вперед прямо на флагман.
Сердце О́рлова пело вместе с туго натянутыми снастями. Потом, в самую последнюю секунду, он прокричал:
– Руль под ветер! – И корабль развернулся и замер, словно охотничий пес, сделавший стойку над стаей куропаток.
Катер спустили на воду, и Струан скользнул по веревкам вниз. Катер отошел, а «Китайское облако» взял несколько румбов в сторону и встал точно борт к борту с «Отдыхающим облаком».
– Всем вниз! Очистить палубу! – приказал О́рлов. – Проследите, чтобы наверху никого не было, мистер Кьюдахи. На обоих кораблях. Мы должны доставить к ним на борт груз, который не подлежит учету, клянусь Богом!
Струан открыл дверь главной каюты флагмана.
– Клянусь Богом, Дирк! Мы все уничтожены! – возбужденно выпалил Лонгстафф, подходя к нему и размахивая у него перед лицом номером «Ориентал таймс». – Вы уже видели это? Уничтожены! Уничтожены!
Струан взял газету. На второй странице в глаза ему бросился заголовок редакционной статьи: «Министр иностранных дел отрекается от китайских торговцев».
– Нет, Уилл, – сказал он.
– Клянусь всем, что есть святого, как он смеет совершать подобную глупость, ну? Проклятый идиот! Что нам теперь делать?
– Дайте мне прочитать статью, Уилл. Тогда я буду знать, о чем здесь пишут.
– Окончательно спятивший Каннингтон отверг наш договор. Вот о чем. И я отстранен от должности! Заменен! Я заменен! Да как он смеет?
Струан поднял брови и присвистнул:
– Вы еще не получили официальной депеши?
– Разумеется, нет! Кому, дьявол меня забери, придет в голову информировать полномочного посланника королевы!
– Может быть, это фальшивка?
– Этот Скиннер клянется, что нет. Для него будет лучше, если он говорит правду, иначе я привлеку его к ответу за клевету, клянусь Богом!
– Когда вышел номер, Уилл?
– Вчера. Как, черт побери, мог этот толстый вонючий попугай Скиннер заполучить в свои грязные толстые лапы секретную депешу, которую я еще даже не видел?! Его следовало бы высечь! – Он налил себе бокал портвейна, осушил его одним залпом и налил другой. – Всю прошлую ночь я глаз не сомкнул, смертельно обеспокоенный нашим будущим в Азии. Прочтите это. Черт бы побрал Каннингтона!