Младший О"Раа оказался в общении даже еще более прост и невзыскателен нежели его отец, не отличаясь при том солдафонскими манерами, к тому еще и достаточно застенчив. Последнее меня, впрочем, ничуть не удивляло – сэр Ивар, в конце-концов, вырос и большую часть жизни провел здесь, в замке, и не был испорчен светом. Меня же посчитал, надо полагать, эдакой столичной штучкой и стеснялся своей деревенскости (как это называет леди Борзохол). Ну что же, не столь и много лет прошло с тех пор, как я так же тушевался общаясь с жителями Дубровлина, а посему поведение виконта было мне вполне понятно.

Впрочем, я действительно был совсем немногим старше его, и некоторый ледок отчуждения, какой бывает обычно среди мало знакомых между собой людей, мы с ним быстро сломали. Покуда мы шли до его апартаментов (он, как выяснилось, предпочитает лестницу подъемнику Отиса) между нами завязалась вполне дружеская беседа. Сэр Ивар поинтересовался, давно ли я знаю инспектора, — мне показалось, что он боготворит этого добродушного гиганта, — и я поведал ему историю нашего знакомства с мистером Вильком.

Тот, как оказалось, не распространялся о той роли, что ему довелось сыграть в раскрытии убийства матери Лукреции, и я с удовольствием рассказал сыну сэра Филтиарна о всех событиях, предшествовавших получению окружным околоточным его нынешнего места. Приукрасил, конечно, капельку – но лишь для красного словца.

— И с той поры Святая Урсула официально считается покровительницей полиции Дубровлина, — закончил я, входя за сэром Иваром в его комнаты.

— Поразительно, — ответил О"Раа. — Я, помнится, читал отчеты о том деле в газетах, но репортеры, как теперь мне совершенно ясно, все переврали.

— Такова их работа, — пожал плечами я. — Рассказать не поправдоподобнее, а поинтереснее. Ну-с, давайте прикинем, где мы будем вас рисовать.

Я огляделся.

— Да, конечно, — мой собеседник поскучнел. — Тут я оставляю все на ваше усмотрение, мистер О"Хара, вам виднее, как лучше будет.

— Как, а вам будущее ваше изображение совершенно безразлично?

— Я молод и не обладаю вашим опытом, но ведь я не дурак, — вздохнул он. — Неужто я, по-вашему, не понимаю, для чего это все? Отцу хочется оставить о мне хотя бы память.

Беседовать о его болезни мне с сэром Иваром вовсе не хотелось, и отнюдь не оттого, что я бесчувственная колода. Просто, я в этом убежден, те, кто готов себя похоронить, кто уступил и сдался хвори, — о, те помрут непременно. А тот кто продолжает бороться и надеяться… Бывали и случаи исцеления.

— Глупости, — ответил я. — Вот вернется доктор Уоткинс из Хайленда, — он там расследует таинственное дело про кошмарного пса-призрака, — и я непременно попрошу его вас осмотреть.