— Кофе и вина, — медленно повторил он. — Вы желаете кофе и вина?

— Да, да! — вскричал доктор. — Но сперва закажи кофе, чтобы, когда Иосиф принесет мне вино, кофе был уже здесь. Ты понял? И не забудь сказать, чтоб кофе сварили покрепче. Слышишь?

— Слышу, —ответил посыльный, — вино и кофе!

Тут же доктору сервировали стол под кофе, подали его, а затем явился и сам Иосиф с двумя бутылками вина.

Иосиф нес вино с таким достоинством, словно он нес ключи от городских ворот Страсбурга. Пока Иосиф откупоривал бутылку, доктор запер дверь и, спрятав ключ в карман, направился к старику.

— Иосиф, — сказал он, — что вы предпочитаете: выпить кофе или чтобы я опрокинул вам на голову ведерко со льдом?

Иосиф медленно перевел взгляд с пробочника на глаза говорившего. Потом посмотрел на ведерко, потом — на кофейник. В конце концов он снова внимательно взглянул на доктора.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил он, не утрачивая своего министерского достоинства.

— Что я хочу сказать? Я хочу сказать, что вы, Иосиф, старый плут. Я хочу сказать, что вы сделали все, что в ваших силах, чтобы ввести меня в заблуждение. Я решил рассчитаться с вами, и теперь вам предстоит сделать выбор между этим кофейником и этим ведром. Вы что предпочитаете?

Иосиф отставил бутылку и медленно направился к дверям.

— Напрасно, Иосиф, — спокойно продолжал доктор. — Дверь заперта. Я выпущу вас не раньше, чем вы ответите на мой вопрос. Из уважения к вашим сединам я предпочел бы, чтобы ваш выбор остановился на кофе. Но если вы все еще будете медлить с ответом, то я решу за вас.

Лицо Иосифа не выражало ни гнева, ни возмущения. Сохраняя на лице маску достоинства, он сказал:

— Я весьма сожалею, что принужден заявить вам об этом, но за двадцать пять лет работы в этом отеле никто из гостей никогда не разговаривал со мною подобным образом. Мне жаль, но я принужден буду поставить в известность о происшедшем хозяйку...

— Полагаю, у вас будет еще больше оснований для сожаления, если об этом в известность поставлю ее я. Перестаньте вилять, старина. В ту минуту, как я заявлю ей, что винным складом у нее заведует неисправимый, вечно находящийся под хмельком алкоголик, никогда не бывающий- трезвым...

Иосиф переменился в лице.

— Что вы говорите, сударь! — воскликнул он. — Как можете вы хотя бы в шутку...

Но доктор не дал ему опомниться, он продолжал:

— Думаю, что после того, как я заявлю об этом хозяйке, ваши дни здесь будут сочтены. И вам это ясно. Я сразу разгадал вас, но ваш респектабельный облик, ваши манеры ввели меня в заблуждение. Все ваши воспоминания — результат действия винных паров. Все, что вы мне рассказывали тут,— сплошной вымысел. Вы, Иосиф, поэт-романтик, и ваши истории не выдерживают никакой критики. В этом; вы схожи со всеми поэтами, творящими под влиянием винных паров. Но теперь я хочу, чтобы ваши воспоминания были "пробуждены не действием вина, а действием кофе, я хочу, чтобы ваша память работала безупречно. Вы должны хоть на время стать реалистом. А теперь выкладывайте все, что вам действительно известно о графе ди Пассано.

Иосиф погрузился в кресло, он жмурился под докторским взглядом, как человек, на которого направлен слепящий луч прожектора.

— Это... Это неправда, — пытался он отпираться. — Я не пью, и я не обманывал вас.