Алекто пожала плечами и подхватила другую палку. Провела рукой, счищая снег, и сунула ее в костер. От палки повалил дым.

— Слабости почти нет.

Каутин кивнул, как если бы принял к сведению, и придирчиво оглядел заостренный с двух сторон сук, прежде чем с легким поклоном отдать его кухарке. Та приняла его тоже с поклоном — более глубоким, — уже явно раздумывая над тем, как нанижет на него ужин жариться над костром.

Алекто откинула сырую палку, которая все не желала зажигаться, и протянула к огню пальцы.

— Я вот все думаю, каким это будет, — произнесла она, глядя на танцующие языки и поворачивая руки то одной стороной, то другой.

— Каким будет что? — озадаченно переспросил Каутин.

— Ну все… Двор, король с королевой.

Каутин пожал плечами.

— Говорят, король не старше нас с тобой, — продолжила Алекто.

— Но он сызмальства привык к управлению. А значит, он все же не такой, как мы.

— Мать учит тебя понемногу, — возразила она.

— Да, но управлять замком, а не страной.

Взгляд Алекто стал задумчивым.

— Так странно, чтобы человек одних с нами лет обладал такой властью. Наверное, он одинок, ведь рядом нет никого равного ему.

— Да она в него влюбилась, — раздался рядом звонкий голос.

Алекто рассерженно повернулась к Эли.

— Что за ерунду ты говоришь.

— Спрашивает о короле, думает, какой он — ну, точно влюбилась, — поддразнил тот.

Вскочив на ноги, Алекто отняла у него палку, на которой брат протянул к огню кусочек сладкого теста, и швырнула ее в пламя.

— Сам ты в него влюбился.