– Нет-нет, он волевой. А в сочетании с выдающимися скулами свидетельствует о решительности и мужественности, – добавила она.

Слова Лиз были для меня как нежные прикосновения её пальцев к моему лицу. Ей нравится мой взгляд, подбородок и скулы. Она считает меня мужественным – а это уже что-то! Я был чуть ли не на седьмом небе от счастья. Однако мне не стоило большого труда, чтобы догадаться о том, что, переключив разговор на меня, Лиз пытается скрыть волнение перед предстоящим сеансом гипноза. Волновался и я. Из головы никак не шли слова Арольда о неблагоприятных последствиях гипнотерапии.

Меж тем Лиз села поудобнее, поправила плед на спинке кресла и, глубоко вздохнув, сказала:

– Я готова, можете начинать.

– Мне хотелось бы ещё раз напомнить… – кашлянул я.

– Знаю, – перебила Лиз, – вы уже говорили, доктор. Риск приступа минимален, но он есть. Ну и пусть. Одним приступом больше, одним меньше… Гораздо важнее понять, что со мной происходит.

Несомненно, готовность Лиз к терапии и, в целом, её желание выздороветь, увеличивали шансы на успех. Согласие пациента и его участие фундаментальны при использовании гипноза. Однако меня не покидало предчувствие, что этот сеанс пробудит какие-то тайны из прошлого Лиз, которые, возможно, стоило бы оставить спящими. Но без этих воспоминаний мы не смогли бы выяснить причину её болезни, а значит, риск был оправдан.

Лиз говорила, что поначалу ей снились одни только сны, а приступы пришли позже. Два или три года назад – она точно не помнила. Тогда сновидения были редки, и Лиз не придавала им значения, а утреннее недомогание списывала на приступы мигрени из-за перепадов погоды. Однако я был уверен: два или три года назад с Лиз что-то произошло, а Бен и Джоан Родрик упорно скрывали это от меня и от неё самой. Но вместе с тем оно никуда не делось из головы Лиз, а было запрятано сознанием в самые потаённые уголки её памяти. Сеанс гипноза помог бы вытащить прошлые события на поверхность и рассмотреть их вблизи. Основная трудность заключалась лишь в том, что у меня на руках не было ни одного факта, от которого я бы мог оттолкнуться при погружении Лиз в глубокий транс. Как вернуть её в прошлое, если я не знал, в какую именно точку мы должны возвратиться? Мне оставалось только предполагать, что Лиз всё-таки побывала много лет назад на каких-то болотах, которые теперь грезятся ей в неотступных видениях. От этого и пришлось исходить, хотя я знал, что придётся действовать интуитивно, чтобы привести Лиз в место из её видений.

Я долго готовился к этому сеансу, даже не будучи уверенным в том, что он состоится. Мои постоянные наблюдения за Лиз теперь позволяли читать её, как открытую книгу. Я знал каждый её жест, угадывал по мимике мысли. Не то чтобы я делал это исключительно в целях лечения – мне нравилось изучать её. Она и сама не сопротивлялась, а, наоборот, с воодушевлением раскрывалась передо мной. И теперь эти наблюдения были исключительно важны для предстоящей работы. Я вкратце объяснил Лиз мои дальнейшие действия.

– А где же ваши часы на длинной цепочке? – спросила она, видя, что кроме блокнота, у меня в руках ничего нет. – Разве вы не будете раскачивать их передо мной, чтобы я заснула?

– Я могу раскачивать перед тобой хоть эту ветку, – сказал я, улыбнувшись, и Лиз улыбнулась мне в ответ. – В гипнозе важно фокусирование взгляда, а объект не имеет никакого значения. Часов я с собой не взял, но ты можешь сама выбрать то, на что тебе нравится смотреть.

– Ветка вполне подойдёт, она мягкая и лучисто-зелёная, – сказала Лиз коснувшись подрагивающей от лёгкого ветерка ветви лиственницы.

– Тогда начнём, – кивнул я, мысленно подготавливая и себя самого.

Шум реки и леса настраивали на нужный лад, тени деревьев смягчали дневной свет и сглаживали контрасты. Лиз выглядела спокойной и уверенной.

– Внимательно смотри на ветку и слушай мой голос… – медленно и с расстановкой заговорил я. – Следи, как она упруго качается на ветру… как солнечный свет проникает в каждую хвоинку… а молодые шишки крепнут, питаемые соками дерева… В этой зелёной хвое и побегах заключена многовековая сила леса… Представь, что вместе с запахом смолы хвоинки источают искрящийся, зелёный, напитанный солнечным теплом свет… Ветви клонятся к тебе всё ближе… Их свет окутывает тебя… и защищает… Твои веки тяжелеют и смыкаются… тяжелеют и смыкаются… – Лиз закрыла глаза, и вскоре её дыхание стало ровным, как во сне, а я продолжал: – Теперь ты под защитой дерева… Ты в полной безопасности… Тебе ничто не грозит, лес защитит тебя…

Первый этап был пройден, Лиз вошла в лёгкий транс.

– Теперь, представь, что ты идёшь по лесной тропинке. Она забирает вглубь чащи… Ты чувствуешь себя под защитой деревьев, они охраняют тебя… Ты ступаешь всё дальше и дальше и с каждым шагом всё глубже погружаешься в гипноз… Ты слышишь только мой голос, все посторонние мысли уходят из головы… Ты доверяешь мне и ответишь на любой мой вопрос… Тропинка петляет, и с каждым поворотом ты всё дальше уходишь в своё прошлое… Ты продолжаешь идти по лесу, деревья сгущаются… Постепенно почва становится всё мягче и разъезжается под ногами, следы на земле заполняются водой… Что ты чувствуешь?

– Мне жарко, – ответила Лиз. – Блузка липнет к телу, я выпила уже целую флягу воды.

Ответ Лиз показался мне неожиданным. Ей жарко? Интересно, где же она находится. Тем не менее, голос мой не дрогнул.

– Кто идёт с тобой рядом?