В следующее мое пробуждение глаза открылись уже сами собой. Перед глазами оказались тяжелые складки бордовой ткани. И я замерла от удивления. Это еще что? Кровать стоит у окна, а это портьера? Все, на что хватило моих сил, это приподнять голову. Осмотреться как следует не получалось. Тело охватила такая слабость, что даже дышать было сложно.

– Аня?!

Алекс. В голосе столько неверия и радости, что я невольно замерла. Что такое?

– Анечка! Родная!

Оказалось, я лежу на груди вампира. И не успела я опомниться, как Алекс вихрем сорвался с места и приподнял меня за плечи жадно вглядываясь мне в лицо:

– Очнулась! Ну наконец-то! Хвала всем богам!

Я недоуменно смотрела на любимого. Измученное, словно постаревшее лицо, черные тени под глазами, спутанные волосы, истончившиеся нос и губы. Изумление было так велико, что у меня получилось открыть рот и спросить:

– Алекс, что с тобой? Что случилось?

Вампир так жадно, так отчаянно смотрел мне в глаза. Его пальцы впивались мне в плечи так сильно, на грани боли, что я не выдержала, позвала тихонько:

– Алекс?..

В любимых зеленых глазах неожиданно сверкнули слезы:

– Я уже перестал надеяться…

Что?!

– Месяц в беспамятстве. Даже моя кровь оказалась бессильна. Что я только не делал. Даже твоих родственниц пытался звать… Анька! – Алекс задохнулся и жадно зарылся лицом в мои волосы. – Любимая! Не смей меня бросать! Даже не думай!

Месяц в беспамятстве? О чем он?

Пока я пыталась переварить полученную информацию, пока пыталась осознать, что происходит, Алекс жадно покрывал поцелуями каждый миллиметр моей кожи. Его пальцы ненасытно скользили по моему телу. И там, где вампир меня касался, тело волшебным образом оживало, загоралось, начинало чувствовать. Словно вампир вместе с поцелуями делился со мной жизненной энергией, делился со мной жизнью.