Они были все перепачканы в земле, небриты и в рваной полевой форме. Выглядели голодными и испуганными. В ответ на наши расспросы сказали, что они мотопехотинцы из состава 12-й армии. Их знаки различия подтверждали это, в отличие от людей Зейдлица, у которых знаков различия не было вообще. Они также сообщили, что дорога впереди минирована, а они посланы, чтобы встречать прорывающихся из котла людей и проводить их в обход минного поля.

– Через пять километров вы попадете в коридор! – крикнул нам их фельдфебель. – Уже много людей прошло этим путем, чтобы выйти к американцам.

– А война уже закончилась? – спросили мы у них.

– Нет, но русские сегодня почти не воюют. Вчера они отмечали свой праздник, Первое мая. Они понимают, что выиграли войну. Так что теперь расправляются с водкой и дамами. Гляньте вон туда!

Под большим кустом на обочине дороги спали два русских солдата, окруженные множеством пустых бутылок. Наши солдаты забрали их автоматы в качестве сувениров[58].

Ну конечно, ведь вчера был день их большого праздника, Первое мая. Так что представлялось вполне вероятным, что сегодня красные будут страдать от похмелья и, зная, что война вот-вот закончится, будут не так уж активно преследовать нас.

– Мы должны взять с собой на броню как можно больше этих ребят, – сказал мне командир «Королевского Тигра». – Пока красные не протрезвели.

Мы разместили этих солдат 12-й армии на наших танках среди раненых и двинулись вперед, следуя их указаниям. Весеннее утро полностью вступило в свои права, воздух был чист и свеж, нетронутая войной местность изобиловала лугами, садами и деревянными домишками. Пешие беженцы следовали за нами, неровная колонна растянулась на несколько сотен метров под теплыми лучами солнца. Солдаты несли свое оружие на плече, поддерживая друг друга и едва переставляя ноги от усталости. Другие, безоружные, брели как во сне, гражданские беженцы порой останавливались, чтобы напиться из корыт для поения скота, установленных на межах между полями.

Солдаты 12-й армии довели нас до дороги, которая проходила по низменности между двумя расположенными более высоко полями по обеим ее сторонам: заглубленная в низкой местности дорога, обнесенная стенами из известняка, поросшего папоротниками и дикими розами. Аромат этих цветов перекрывал даже вонь танковых двигателей и «аромат» наших тел. Этот аромат привел мое измученное сознание к мысли о том, что мы, кажется, все-таки добрались до дома. По команде наших проводников мы остановились, они спрыгнули с брони на землю и двинулись далее пешком, чтобы разведать обстановку.

– Мы проверим, нет ли впереди красных, и вернемся к вам! – крикнули они, уходя вперед.

Мы остались ждать, выключив моторы, чтобы сэкономить горючее, – «Королевский Тигр» впереди, наша «Пантера» за ним. Слышалось потрескивание остывающих двигателей, стоны раненых, пение птиц и шаги множества ног, когда бредущая за нами колонна приблизилась к нашим машинам и тоже остановилась. Капо, стоя на корме нашего танка, нагнувшись вперед, оперся локтями о нашу башню, вытер лицо рукавом мундира и пробормотал молитву, благодаря Господа за то, что наше странствие завершилось.

Спустя несколько минут на обочине этой заглубленной дороги появилась фигура человека. Приблизившись к нам, фигура превратилась в офицера, держащего руки на поясе, на котором, кстати, висела и кобура с пистолетом в ней.

Офицер был в русской форме.

Наши солдаты направили на него оружие, но огня не открывали, глядя, как он подходит все ближе к нам. На известковых стенах, которыми была обнесена эта дорога, один за другим стали появляться русские солдаты: свежие пехотинцы с загорелыми лицами, облаченные в чистую форму, с оружием, которое выглядело так, словно только что вышло с завода. Пятьдесят или шестьдесят таких пехотинцев стояли по обе стороны дороги, глядя сверху на нас. Не знаю, были ли среди них те двое «пьяных», которые валялись ранее под кустом на обочине, но подозреваю, что они все же были тут. Наконец один из наших проводников из 12-й армии возник рядом с русским офицером и крикнул нам:

– Друзья, нет никакого смысла сражаться и дальше. Война еще не закончена, но завершится через несколько дней, а то и часов!

Со стороны танковых экипажей и солдат, стоявших на этой заглубленной дороге, раздались насмешки и оскорбления, но никто не сделал ни единого выстрела.

– Послушайте меня, – продолжал немецкий перебежчик. – Вы помните тех людей, что шли за вами из котла и перебирались через шоссе? Все они мертвы.

К сегодняшнему утру никого из них не осталось в живых. Теперь русские могут делать с нами все, что захотят.

– А что они собираются сделать с этой колонной?! – крикнул перебежчику Капо. – Зачем они загнали нас сюда, в западню?!

– Вы должны понимать, – ответил ему перебежчик. – Среди русских офицеров существует соревнование. Война для них теперь превратилась в спорт. И они разыгрывают с немцами игры.