— Да… я люблю, чтобы все проветривалось.

— Я тоже, — опускаю взгляд на ее ноги. И тут мне, как ножом по сердцу. Коленки… ее охрененные коленки разбиты! Аж дрожь по телу, от такой картинки.

— А что у тебя с коленками?

— Упала.

— Когда меня везла?!

— Нет, когда бегала. Да ничего страшного. А вот вам, кстати, надо обработать лицо.

— А что у меня с лицом?!

— Да тоже ничего страшного. Так, ссадины небольшие.

— Ясно, — еле-еле встаю со скамейки и меня тут же хватает за руку Василиса.

— Вы куда?

— Мне отлить надо. Можно?

— Да, конечно.

Оглядываюсь по сторонам — кругом кусты, зелень. Хрен тут разберешься в темноте. Но, в принципе, пофиг.

— Подождите, — окрикивает меня Василиса, как только я хватаюсь на ремень джинсов.

— Что?

— На землянику не надо. А вообще… вы лекарства какие-нибудь принимаете? Просто если не очень хорошие, они попадут в почву и могут сказаться на растении не самым лучшим образом, — кто из нас более ебанутый? Я или она? Оба — шепчет мне внутренний голос.

— Ничего не принимаю, Василиса Петровна.

— Ну, тогда можно. Правда, концентрированной уриной нельзя поливать растения, ее надо разводить с водой. А в прочем…, — видимо, узрев мою мину, Василиса решила заткнуться.

— Ты дашь мне облегчиться?

— Да, конечно. Извините. Только знаете что, давайте все же не здесь. У меня розы увядают, а мне как раз женщина в автобусе посоветовала их мочой полить. Они вот здесь, — указывает рукой. — Сможете пройти пару шагов.