— Ты в своем уме? А ну верни телефон туда, где взяла.

— Все, все. Давай грузить его в машину. Какой все-таки симпатяга, — повторяет Света вот уже второй раз, открывая заднюю дверь.

— Тебе, кажется, приглянулся Витя, — иронично произношу я, приподнимая моего преследователя под руки вместе со Светой.

— Да пошел он на хер со своей Олей на лобке. Ой, тяжеленький. Как его звать?

— Петя.

— Ну хоть не Федя и на том спасибо. Фух, — кряхтя, произносит Света, укладывая недобитого на сиденье.

Я же взяла тачку и стала загружать ее в багажник. Справившись с не менее тяжелой ношей, закрыла его и… ощутила, как остановилось собственное сердце, поняв, что Света ударила дверью голову уже реально добитого Петра.

— Ой, — еле слышно произносит она, осознав, что сделала. — Я думала, что хорошо его зафиксировала.

— Ты… ты нормальная?!

— Успокойся, он живой. Просто немного снова ударился. Сейчас я его лучше уложу, чтобы наверняка.

— Черт! Давай живо в машину.

Когда я попадала в столь дебильную ситуацию? Никогда!

— Ты куда, блин? Давай разворачивайся, повезем его в ближайшую больницу.

— Не поеду я ни в какую больницу. Очухается. Наверное. Я передумала, отвезу к тебе домой, чтобы не рисковать своей репутацией, на случай, если он все же помрет.

— Света!

— Черт!

От ее резкого торможения некогда живой Петр сейчас явно на пути в поднебесную.

— Блин, белочка пробегала.

— Ты конченая?! Ты реально его добить решила! Белку она, блин, увидела! Давай разворачивайся. Нам надо в больницу. Я не шучу.

— Неа, Васенька. Я так-то за вином ездила в магазин, у меня в крови бухлишко, так что, нет, дорогая, не поеду.