— Домашняя бледная моль — твоя сестренка. А я, Артурчик, твой самый неудобный враг. И не забывай об этом, когда решишь поболтать со мной по-родственному. Завтра позвони мне в обед, а сейчас свободен.

— A-а… ты обычно во сколько обедаешь? — Соболев так обрадовался, словно я пообещала ему чек выписать.

— Уйди уже! — рявкнула я.

— Понял, извини! — он снова выставил вперед ладони. — Я обязательно позвоню завтра. Ничего, если я первым выйду? А то этот ваш Геныч… он не всегда адекватен.

Я смотрю на озадаченного Артурчика и не понимаю, куда подевались его дерзость и надменность. Какую цель он преследует, распинаясь передо мной? В офисе я его не прессую, да и не вижу вовсе — не до него сейчас как-то…

— Уже ушел! — поспешно заверил меня Соболев, расценив мой пристальный взгляд как-то по-своему и, развернувшись, быстро пошел к выходу. Однако едва он распахнул дверь, как в нее ворвалась всклокоченная Надежда.

— Артур, ты с ума сошел, ты почему раздет? Заболеть хочешь?

Какая приятная неожиданность. Похоже, здесь любимое место сборища этой семейки.

— Мам, а ты почему еще не уехала? — Соболев выглядит натурально удивленным.

— Вышла из гардеробной, а Снежа сказала, что ты вытащил на крышу эту девчонку, чтобы… — Надежда бросила взгляд на меня и, кажется, выдохнула с облегчением. — Я испугалась, что ты…

Она снова не договорила, а в приоткрытую дверь заглянула Снежана и разочарованно уставилась на меня. Неужели она надеялась, что ее братишка скинет меня с крыши?

— Диана! — раздался надрывный крик Одиссея, а сам он, расталкивая моих треклятых родственничков, ворвался на крышу и с небывалой прытью понесся ко мне, расстегивая на ходу пиджак. — Так и знал, что никому нельзя доверять! Как ты, моя маленькая?

Маленький Одиссей укутывает меня в свой пиджак, как ребенка, крепко обнимает и пытается увести с крыши. Я вижу, как к Соболевым присоединяются Женечка и Гена, и последний уже мнет пятерней ворот Артурчика.

— Гена, оставь его! — прошу я. — Я сама вышла сюда поговорить.

— Со всей этой сворой? — удивляется Женя. Ему явно не нравятся мои слова, отбирающие у него возможность постучать кое-кому в бубен.

Но я совершенно не расположена никому ничего объяснять. Мне так надоели эти склоки и разборки… Я одинаково не хочу видеть ни друзей, ни врагов… Я устала от людской зависти и злобы, от фальшивых улыбок и лести, от суеты вокруг меня… и от чрезмерной опеки.

Я хочу сесть за руль, вдавить педаль в пол и просто рвануть вперед!.. И чтобы холодный ветер ворвался в приоткрытые окна и выдул из моей головы все мысли о завтрашнем дне, заморозил бы память на время… Хочу остаться наедине со своей Звездочкой и встретить в дороге новый рассвет.

— Диан, с тобой все в порядке? — Женя заглядывает мне в глаза.

Нет!

 — Да, Женя, — я озираюсь по сторонам и встречаюсь взглядом с теткой. — Оставьте нас вдвоем с Надеждой.