Он кивнул.
– Я позвоню.
Клайв вышел. С зонтика по-прежнему капало, правда, медленнее. Кейт зажгла свет, включила кофеварку, потом спустилась в кухню, поставила зонт в раковину и поднялась наверх. В кармане хрустнуло письмо из «Кингсмир траст». Она разорвала его на мелкие клочки и швырнула их в воздух. Обрывки бумаги бесшумно опустились на пол, словно мертвые мотыльки.
Кейт некоторое время невидящим взглядом смотрела на сырое пятно под потолком, затем схватила телефон и набрала номер. Прозвучало несколько гудков, прежде чем раздался знакомый голос.
– Люси, это Кейт, прости меня… – поспешно начала Кейт, но осеклась: с ней говорил автоответчик. Она повесила трубку.
Явились Кэролайн и Жозефина. Было слышно, как они ходят и переговариваются внизу. Зажужжал интерком. Кейт, не двигаясь, молча смотрела на мигающую лампочку.
Через некоторое время зуммер затих. Лампочка погасла.
Глава 21
После выхода статьи агентство потеряло еще нескольких клиентов, в частности компанию по производству одежды для беременных.
Осознав иронию, Кейт невольно улыбнулась.
Она понимала, что агентство приблизилось к черте, когда речь идет не об извлечении прибыли, а о выживании; нужно действовать более активно, стараться сохранить имеющихся клиентов, привлекать новых. Тем не менее понимать – это одно, а заставить себя что-то делать – совсем другое.
Кэролайн и Жозефина ходили вокруг Кейт на цыпочках, говорили шепотом и обращались крайне предупредительно, как с тяжелобольной. Можно было не утруждаться: ее уже ничто не волновало. Даже когда одна из заказчиц позвонила поздравить с беременностью, Кейт испытала лишь кратковременное, поверхностное удовольствие. Ее передвижения ограничились дорогой от офиса до дома; она перестала ходить в спортзал и вообще выбиралась куда-либо только по необходимости. Каждый день она созванивалась с Коллинзом, но у инспектора не было для нее новостей – ни плохих, ни хороших.
Кейт не могла полностью отрезать себя от интернета, однако стала крайне избирательна. Новостные сайты и соцсети превратились в бездонную яму, ведущую в иную вселенную, в которой ее жизнь подвергалась всестороннему препарированию и осуждению – и все это без ее согласия и участия.
Правда, нападки Эллиса вроде бы прекратились. Новых плакатов не последовало, и через пару дней тролли и блогеры поутихли. Кейт начала робко надеяться, что ее наконец-то оставят в покое.
Увы, надежды не оправдались. По почте пришел пухлый конверт. Едва увидев написанный от руки адрес, Кейт тут же поняла, кто отправитель. Внутри оказался полиэтиленовый пакет, а в нем горстка пепла и обгоревший лист бумаги – сожженный плакат, на котором нетронутым остался лишь один фрагмент.
Ее лицо.
– Это ведь угроза? – спросила Кейт у приехавшего Коллинза. Гарь с рук она смыла, но все равно чувствовала себя грязной.
– Просто постарайтесь успокоиться, – с невозмутимым видом ответил инспектор.
– Успокоиться?
– Он пытается выбить вас из колеи. Хочет напугать.