– Все разом снялись с места и свалили, – сказал он. – Видимо, произошло что-то более интересное.

В вечерних новостях вышел репортаж об обрушении многоквартирного дома. У журналистов появился новый повод для пересудов, и о Кейт сразу же забыли. На следующий день в некоторых газетах вышли небольшие заметки о ней, но в них не содержалось ничего нового. На фоне темы о разрушившемся доме они совершенно терялись.

Тем не менее последствия не заставили себя ждать. На следующее утро, явившись на работу, Кейт вынула из почтового ящика стопку писем, не раздеваясь села за стол и первым делом вскрыла дорогой плотный конверт из «Кингсмир траст». Дождь стучал в стекло, словно град.

Письмо было кратким. Фонд с сожалением уведомлял, что в свете последних негативных публикаций, касающихся агентства и лично Кейт, они вынуждены расторгнуть контракт. Как уже ранее сообщалось, подобная известность противоречит интересам фонда. К качеству работы по проекту фонд претензий не имеет, однако в сложившихся обстоятельствах не видит другого выхода, кроме как прекратить отношения с «Пауэлл пиар и маркетинг».

Читая, Кейт так и слышала сухой голос Редвуда. С зонта размеренно падали капли. Стекло задребезжало от порыва ветра.

Дверь отворилась, вошел Клайв. Кейт приготовилась рассказать ему новость, когда увидела в его руках дорожную сумку.

– Что случилось?

Клайв смущенно стоял, не снимая мокрое пальто.

– Мне нужно уехать в Ньюкасл, – хрипло произнес он. – Вчера вечером позвонила мама. Брат попал в автокатастрофу. Он… умер.

– Ох… прими мои соболезнования.

Клайв сглотнул, дернув кадыком.

– Не знаю, сколько я там пробуду. Похороны еще не назначены, а потом…

Он осекся, закрыл ладонью глаза. Его плечи дрогнули. Кейт поспешно сунула письмо в карман и подошла к нему. Он обнял ее и вытер слезы.

– Знаю, сейчас трудные времена. Я вернусь, как только смогу.

– Не переживай. Оставайся дома, сколько потребуется. – Кейт почувствовала себя одинокой и никому не нужной. – Не обязательно было приходить, чтобы рассказать. Мог просто позвонить.

Клайв крепче сжал ручки дорожной сумки.

– Мне все равно в Кингс-Кросс. Поезд идет полтора часа. Как раз к обеду приеду.

– У тебя уже есть билет?

– Еще нет.

– Тогда поторопись… Ступай. Со мной все будет в порядке.