— Так Ирландец пропал сразу после бури!

— Вот, потому, видно, и пропал!

— Бежал к Рекину, или еще дальше, в Скирингсаль.

— Да нет, подался обратно на Эйрин.

— Нет, скорее, к Хастейну, говорят, это его драккары видали в море.

— А я всегда говорил: нечего принимать в род кого ни попадя…

Скьольд переглянулся с остальными судьями. Пора было закрывать слишком затянувшееся собрание.

— Мы, как и многие из вас, тоже поверили бы Хельги, — пожав плечами, заявил он. — И объявили бы его невиновным… Если б у него нашлось хотя бы несколько послухов, готовых подтвердить под присягой его честное имя. Но ведь таких, к сожалению, нет…

— Есть!

— Есть!!

— Есть!!!

Три друга — Харальд, Ингви, Снорри, — выйдя из толпы, встали рядом с Хельги плечом к плечу.

— Есть.

К ним присоединилась еще пара молодых воинов, из тех, что были в лагере Эгиля.

— Стойте, и меня возьмите…

— И меня…

— И нас…

Старый Сигурд, не скрывая слез, плакал от счастья. Эта змея, совсем отбившаяся от рук, Гудрун, едва не покрыла его род вековым позором. И только благодаря Хельги… Хельги…

А в голове у Хельги по-прежнему били барабаны. Громко, жизнеутверждающе, яростно!

Уже потом, вечером, когда от очага летели под темную прокопченную крышу яркие искры, Хельги попросил отца подарить ему одну вещь.